Числи́тельное -
класс полнозначных слов, обозначающих число,
количество, меру и связанные с числом мыслительные категории порядка
при счёте, кратности (повторяемости), совокупности. В соответствии с
этими значениями выделяются различные виды числительных:
количественные, порядковые, кратностные, собирательные (совокупностные),
разделительные, а также неопределённо-количественные, дробные.
В наиболее чистом виде понятие числа находит отражение в
количественных числительных (например, «два», «три»,
«пять»), образующих стержень, вокруг которого группируются другие
виды числительных, и обозначающих количество, число, т. е. отвлечённый
результат счёта, так как в понятии числа свойство совокупности состоять
из того или иного числа единиц абстрагируется от тех конкретных
предметов, которые подвергаются счёту. Исторически множество считаемых
предметов или явлений соотносилось с некоторым фиксированным
множеством-эталоном, например с камешками, пальцами, словами.
Порядковые числительные (например, «пятый») обозначают
порядковые номера, присваиваемые предметам или явлениям в процессе
счёта. Собирательные числительные («двое», «четверо»)
обозначают совокупность предметов по количеству составляющих её
единиц. Разделительные числительные используются для
обозначения количественно однородных групп, на которые распределено
данное множество («по два», «по три»). Кратностные (кратные)
числительные («дважды», «пятью») обозначают количество повторений
некоторого действия или явления. Ряд количественных числительных не
ограничивается, но уже при образовании порядковых можно отметить
определённые ограничения (ср. невозможность образовать в русском языке порядковые, соотносимые с числами
141 000 или 121 000 000); ряды собирательных, разделительных,
кратностных числительных, как правило, ограничены одним-двумя первыми
десятками чисел. Так, при нормативности ряда собирательных
числительных до десятка в русском языке оказываются ненормативными
собирательные числительные для чисел второго десятка, вместо
кратностных слов типа «дважды» для чисел второго и последующих десятков
приходится применять словосочетания типа «двадцать раз» и т. п.
Способность человека оперировать с нежёсткими (нечёткими,
приблизительными) множествами находит отражение в том, что к
определённо-количественным числительным примыкает группа слов,
обозначающих неопределённые количества: «много», «мало», «несколько»,
«сколько». Определённо-количественные числительные способны выразить
приблизительные количества («два-три», «около десяти», «человек пять» и
т. п.). К определённо-количественным числительным примыкают
обозначения дробей; это, с одной стороны, слова типа «пол‑»,
«четверть», «треть», «осьмушка» - обозначения обиходных долей мер или
множеств, с другой стороны, это искусственно сформировавшийся разряд
обозначения математических дробных величин типа «одна десятая», «пять
восьмых», «семь тридцать вторых». Первая группа дробей близка к ряду существительных - названий мер и совокупностей
(«дюжина», «корзина», «копна»), а вторая - к определённо-количественным
числительным.
Если в лексическом плане ряд числительных
может рассматриваться как универсалия (см. Универсалии языковые), хотя выделение видов
числительных и специфика значения стержневого ряда различны по языкам,
то в отношении грамматических свойств
числительные в различных языках не одинаковы. При этом не совпадают
грамматических признаки числительных разных видов. В одних языках
числительные обладают специфическим набором грамматических свойств,
позволяющим вычленять их как особую часть речи;
например, в русском языке особую часть речи составляют количественные и
собирательные числительные. В других языках по грамматическим
свойствам числительные относятся к различным частям речи -
существительным, прилагательным, местоимениям, наречиям.
В основе грамматической специфики числительных лежит их особое
отношение к грамматическому числу: выражая понятие числа своим
лексическим значением, числительные обычно не соотносятся с
категорией грамматического числа; изменение
числительных по числам избыточно. В одних языках (например, в
русском) происходит нейтрализация
грамматического числа у числительных, в других (например, в английском) с числительными координируется одно
из чисел, нередко множественное, поскольку лексическое значение
числительных связывается с понятием множества. Другая специфическая
грамматическая черта числительных - их сочетаемость с существительными,
обозначающими считаемые предметы. В связи с этим иногда формируются
особые типы сочетаний числительных с существительными (типа
синтаксически идиоматичных русских сочетаний «два стола») и даже особые
формы существительных при числительных (типа болгарской счётной формы существительных
мужского рода). У числительных нередко отмечается особое отношение к
грамматическим классам (см. Именные
классы) и грамматическому роду как
разновидности класса. Например, в иберийско-кавказских языках, китайском языке и других числительные имеют
параллельные формы, соответствующие грамматическим классам; в нивхском языке имеется 26 типов числительных,
сочетающихся с названиями предметов разных классов (живых, длинных,
круглых, плавающих и т. п.). В других языках, напротив, происходит
нейтрализация числительных по отношению к грамматическому классу и
роду; так, в русском языке по родам изменяются числительные «один»,
«два», «оба», «полтора», остальные количественные и все собирательные
не имеют рода, что является следствием противоречивого отношения
разных числительных к роду в праславянском языке, нашедшего
разрешение в нейтрализации родовой оппозиции. В языках, развивших
варьирование числительных по классам, например в нивхском и
китайском, числительные нейтрального класса иногда заменяют
числительные других классов, т. е. также происходит нейтрализация.
По-разному складывается отношение числительных к падежу и склонению. Для
русского языка характерно противопоставление именительного падежа и
косвенных падежей, а подчас и стирание падежных различий (ср.
несклоняемость в разговорной речи первых компонентов больших
чисел).
В словообразовании важнейшей особенностью
числительных является способность при помощи небольшого числа исходных
компонентов выразить неограниченное множество чисел. Так, в русском
языке при помощи компонентов один/одна/одно, два/две, три, четыре, пять,
шесть, семь, восемь, девять, десять/‑десят, сорок, девяносто,
сто/сот/ста/сти, тысяча, ‑на‑, ‑дцать можно образовать 999 999
числительных, а введение ещё одного слова - «миллион» увеличивает это
число до 999 999 999. Подобным образом организованы системы
числительных и в других языках. Естественно, что при такой свободе
образования названий новых членов числового ряда стирается грань между
словообразованием (словосложением) и словосочетанием. В терминологическом плане это ведёт к нечёткости
использования терминов «составной» и «сложный» применительно к
числительным. В отношении грамматики такое словообразование
числительных приводит к воспроизведению новыми названиями членов
числового ряда грамматических свойств старых членов, из которых новые
числительные складываются. В результате частого повторения у
числительных нередко происходит затемнение формы и значения некоторых
составных компонентов, как числовых (ср. кирг.
сексен < сегиз он ‘восемьдесят’, рус. ‑дцать
из ‘десяте’), так и нечисловых (ср. нем. elf, zwölf < др.-верхненем. einlif, zweilif, где
второй компонент первично означал ‘лишний’).
Словообразование числительных реализуется в результате повторения
исходных числовых компонентов по циклам на базе основания системы
счисления. При этом в плане содержания связь компонентов
соответствует умножению (обычно применительно к обозначениям
количества десятков, сотен, тысяч и т. д.; ср. рус. «пятьсот», «шесть
тысяч») и сложению (обычно при соединении единиц разных разрядов; ср.
рус. «триста двадцать четыре»), а при образовании дробных
числительных - умножению и делению («пять восьмых»); в архаичных
системах отражалось вычитание (ср. хауса ashirin babu biyu ‘восемнадцать’, букв. - ‘двадцать без
двух’) и другие нерегулярные способы (например, др.-рус. полъ пята десяте ‘сорок пять’, букв. -
‘пол пятого десятка’, словац. диал. dvamecitma ‘двадцать два’, букв. - ‘два между двумя
десятками’ и др.). В большинстве современных языков господствует
десятеричная система, в её основе лежат десять пальцев, на которых, по
констатации Ф. Энгельса, люди научились считать. Но иногда в языках
отражаются пережитки других систем, в частности двадцатеричной (ср. франц. quatre-vingts
‘восемьдесят’, букв. - ‘четыре двадцать’), пятеричной (ср. кхмер. pram muəu ‘шесть’, букв. - ‘пять один’),
двенадцатеричной для некоторых языков, связанных с древневавилонской
культурой, и др. Циклическая системность числительных и вообще счёта
не является общим свойством всех языков; зафиксированы факты, когда
счёт в некоторых языках Новой Гвинеи осуществляется путём сопоставления
не только с пальцами, но и с запястьем, локтем, плечом, грудью и т. п.
или с отдельными фалангами пальцев. Десятеричная система вытеснила иные
системы счёта, что практически связано с удобной размерностью основания
системы.
В тексте числительные составляют около 1% слов. Эта величина
стилистически обусловлена характером текста, но, поскольку
количество исходных числительных ограничено, на каждое основное
числительное приходится значительная частота, а потому числительные
«один», «два», «пять», «десять» относятся к наиболее употребительным
словам в языке. Употребительность числительных способствует их
сохранению в системе данного языка, хотя названия крупных чисел нередко
заимствуются (ср. рус. «миллион», «сорок»); иногда происходит и
полное заимствование всей системы числительных, например русской в
ительменский язык.
Специфично использование числительных в письменной речи. Для письменной их передачи
установились интернациональные идеограммы - цифры (иногда в разных вариантах,
например арабские и римские цифры в европейских письменностях).
Идеографическое обозначение чисел, скорее всего, возникало параллельно с
языковым, иногда, вероятно, опережая развитие письменности, поскольку
первичные зарубки использовались в процессе счёта, а не только
выражали его результат. Наряду с цифрами используется и словесная запись
числительных. Между словесными и графическими обозначениями чисел
иногда возникают противоречия, которые разрешаются в пользу более
строгих математически графических знаков, однако специфические
словесные обозначения обладают преимуществом лучшего различения
чисел, почему, например, «обратный» порядок единиц и десятков и
закрепился в ряде языков, в частности в славянских обозначениях единиц второго
десятка.
В европейской грамматической традиции
числительное, первоначально не выделявшееся как самостоятельная
часть речи, по мере появления подробных грамматических описаний стало
рассматриваться особо среди разносклоняемых имён, а с 18-19 вв.
нередко выделяется как часть речи. Существенную роль в этом играют
чёткость и единообразие лексической семантики
числительных, приведшие также к тому, что числительное оказалось в
числе тех слов, сравнение которых в индоевропейских
языках послужило основой для создания сравнительно-исторического языкознания. В 20 в.
ведутся споры о статусе числительного как части речи, разрешение
которых зависит, с одной стороны, от принципов выделения частей речи, а
с другой - от наличия и степени изученности грамматической специфики
числительных в тех или иных языках.
Шлейхер А., Темы имен числительных (количественных и
порядочных) в литовославянском и немецком языках, «Записки Императорской
АН», 1866, т. 10, № 2. Приложение;
Леви-Брюль Л., Первобытное мышление. Л., [1930];
Виноградов В. В., Русский язык, М., 1947;
Реформатский А. А., Число и грамматика, в кн.: Вопросы
грамматики, М.-Л., 1960;
Бодуэн де Куртенэ И. А., Количественность в языковом
мышлении, в его кн.: Избранные труды по общему языкознанию, т. 2, М.,
1963;
Супрун А. Е., Славянские числительные, Минск, 1969;
Фролов Б. А., Числа в графике палеолита, Новосиб.,
1974;
Kluge T., Die Zahlenbegriffe der Sudansprachen,
B., [1937];
его же, Die Zahlbegriffe der Australier,
Papua und Bantuneger, B., 1938;
его же, Die Zahlenbegriffe der Völker
Americas, Nordeurasiens, der Munda und der Palaioafricaner, B.,
1939;
его же, Die Zahlenbegriffe der Dravida, der
Hamiten, der Semiten und der Kaukasier, [B.], 1941;
его же, Die Zahlenbegriffe der Sprachen
Central- und Südostasiens, Indonesiens, Micronesiens, Melanesiens und
Polynesiens, Bd 1-2, B., 1941-43;
Schellenberger M., Zahlwort und Schriftbild der
Zahl, Lpz., 1953;
Szemerényi O., Studies in the Indo-European
system of numerals, Hdlb., 1960;
Menninger K., Number words and number symbols,
Camb. (Mass.) - L., [1977].
А. Е. Супрун.