Лабрюйер (La Bruyere), Жан де (1645 - 1696)
Французский писатель-моралист. Родился 16 августа 1645 в деревне недалеко от Парижа, в семье генерального контролера рент Парижского муниципалитета. В Орлеанском университете изучал право. В 1673 получил наследство и купил должность генерального казначея в Нормандии, но в 1679 был ограблен и поступил домашним наставником в семью маркиза де Сокура. В 1684 был принят в дом принца Конде в качестве воспитателя его внука. В 1688 вышло первое издание книги "Характеры, или Нравы нынешнего века", содержавшей 418 характеристик. При жизни автора официально она переиздавалась девять раз и в окончательном варианте содержала 1120 характеристик (1889 - первый русский перевод). 1693 - член Французской академии. В "споре древних и новых" занимал сторону античных писателей, отстаивая их превосходство перед современными. Умер 10 мая 1696 в Париже.
Афоризмы, цитаты -
Если бы человек умел краснеть перед самим собой, от скольких преступлений, не только скрытых, но и явных, избавил бы он себя.
Бывают столь совершенные виды красоты и столь блестящего достоинства, что люди, тронутые ею, ограничиваются тем, что смотрят на нее и говорят о ней.
Легче обогатиться тысячью добродетелей, чем избавиться от одного недостатка.
Покорность моде обнаруживает наше ничтожество, когда ее простирают на то, что касается вкуса, здоровья и совести.
Высокие места делают людей великих более великими, а низких - более низкими.
Мужчина, обладающий большими достоинствами и умом, никогда не бывает безобразен.
У войны за плечами тысячелетия.
Умное выражение лица у мужчин - то же, что правильность черт у женщин; это род красоты, которую и самые тщеславные люди желали бы иметь.
Жизнь - это то, что люди больше всего стремятся сохранить и меньше всего берегут.
Жизнь - трагедия для того, кто чувствует, и комедия для того, кто мыслит.
Непостоянная женщина - та, которая уже не любит; легкомысленная - та, которая любит уже другого; ветреная - та, которая не знает, любит ли она и кого любит; равнодушная - та, которая никого не любит.
Смерть, предупреждающая дряхлость, является более кстати, чем смерть, завершающая дряхлость.
Афоризмы, цитаты -
Возвыситься при дворе трудно, но еще труднее стать достойным возвышения.
Кратчайший и вернейший способ составить себе состояние - это дать людям понять, что им выгодно делать вам добро.
В любом деле - как в ремесле, так и в торговле - можно разбогатеть, притворяясь честным человеком.
Каждое утро мы раскрываем глаза, как купец - ставни своей лавки, и выставляем себя напоказ, чтобы обманывать ближнего; а вечером снова закрываем их, потратив целый день на обман.
Кокетка до последнего своего вздоха уверена, что она хороша собой и нравится мужчинам. Она относится ко времени и годам как к чему-то, что покрывает морщинами и обезображивает только других женщин, и забывает, что возраст написан и на ее лице.
Талант, вкус, ум, здравый смысл - все это различные, но вполне совместимые достоинства.
Что встречается реже, чем способность к здравому суждению? Разве что алмазы и жемчуга?
Порою женщины, чья красота совершенна, а достоинства редкостны, так трогают наше сердце, что мы довольствуемся правом смотреть на них и говорить с ними.
Хотя это и противно здравому смыслу, но еще совсем недавно придворный, отличающийся благочестием, казался смешным чудаком; мог ли он надеяться, что так скоро войдет в моду?
С незапамятных времен люди словно сговорились разорять, жечь, убивать, резать друг друга ради лишней пяди земли; чтобы делать это более изобретательно и безошибочно, они придумали превосходные правила, которые наименовали военным искусством, поставили в зависимость от соблюдения этих правил долговечность нашего имени и славы и с тех пор из столетия в столетие изощрялись друг перед другом во взаимном истреблении.
Дайте Эргасту волю, и он обложит налогом воду, которую пьют, и землю, по которой ходят: он умеет превращать в золото все - даже тростник, камыш и крапиву.
Кокетство в женщине отчасти оправдывается, если она сладострастна. Напротив, мужчина, который любит кокетничать, хуже, чем просто распутник. Мужчина-кокетка и женщина-сладострастница вполне стоят друг друга.
Тот, кто любит так сильно, что хотел бы любить в тысячу раз сильнее, все же любит меньше, нежели тот, кто любит сильнее, чем сам того хотел бы.
Истинной дружбой могут быть связаны только те люди, которые умеют прощать друг другу мелкие недостатки.
Труднее всего исцелить ту любовь, которая вспыхнула с первого взгляда.
Щедрость состоит не столько в том, чтобы давать много, сколько в том, чтобы давать своевременно.
В военном деле различие между героем и великим человеком очень тонко: и тот и другой должен обладать всеми воинскими доблестями. И все же мне кажется, что первый - непременно молод, предприимчив, отважен, неколебим в минуты опасности и бесстрашен, тогда как второй отличается ясным разумом, дальновидностью, незаурядными дарованиями и большим опытом.
Хороший врач - это человек, знающий средства от некоторых недугов или, если болезнь ему не знакома, зовущий к больному тех, кто сможет ему помочь.
Если вы зайдете на кухню и познакомитесь там со всеми секретами и способами так угождать вашему вкусу, чтобы вы ели больше, чем необходимо; ... если вы увидите все эти яства не на роскошно накрытом столе, а в другом месте, вы сочтете их отбросами и почувствуете отвращение.
Несправедливость, присущая первым людям, - вот где истоки войны и необходимости ставить над собой начальников, которые определяли бы права каждого и решали бы все споры.
Большинство людей тратит половину своей жизни на то, чтобы другую половину сделать несчастной.
Так же трудно заглушить обиду вначале, как помнить о ней по прошествии нескольких лет.
Во Франции воины храбры, а судьи учены. В Риме судьи были храбры, а воины учены: каждый римлянин соединял в себе воина и судью.
Если бы человек умел довольствоваться тем, что имеет, а не зариться на достояние соседа, он всегда наслаждался бы миром и свободой.
Когда женщина не спускает глаз с мужчины или все время отводит их от него, все сразу понимают, что это значит.
Чем больше милостей женщина дарит мужчине, тем сильнее она его любит и тем меньше любит ее он.
Женщина всегда будет видеть в своем друге мужчину, точно так же как он будет видеть в ней женщину. Такие отношения нельзя назвать ни любовью, ни дружбой: это нечто совсем особое.
Кокетство - порок души.
В жизни нередки случаи, когда женщина изо всех сил скрывает страсть, которую испытывает к мужчине, в то время как он так же прилежно разыгрывает любовь, которой вовсе к ней не чувствует.
Подобно тому как рыбу надо мерить, не принимая в расчет головы и хвоста, так и женщин надо разглядывать, не обращая внимания на их прическу и башмаки.
Мужчина соблюдает чужую тайну вернее, чем собственную, а женщина лучше хранит свою, нежели чужую.
Женщины ни в чем не знают середины: они или намного хуже, или намного лучше мужчин.
У каждого свое понятие о женской привлекательности; красота - это нечто более незыблемое и не зависящее от вкусов и суждений.
Презирать моду так же неумно, как слишком рьяно ей следовать.
Мужчина громко негодует на женщину, которая его разлюбила, и быстро утешается; женщина не столь бурно выражает свои чувства, когда ее покидают, но долго остается безутешной.
Любителю редкостей дорого не то, что добротно или прекрасно, а то, что необычно и диковинно, то, что есть у него одного. Модное и труднодоступное он ценит больше, чем совершенное.
Женщина, которая столь сильно любит одного мужчину, что перестает кокетничать со всеми остальными, слывет в свете сумасбродкой, сделавшей дурной выбор.
У друзей мы замечаем те недостатки, которые могут повредить им, а у любимых те, от которых страдаем мы сами.
Та женщина, которая ценит в себе не столько красоту, сколько свойства души и ума, на голову выше других женщин; та, что больше всего ценит красоту, похожа на всех своих сестер, а та, что свою знатность или титул ценит больше, чем даже красоту, ниже других женщин, да, пожалуй, и не женщина вовсе.
Любовь и дружба исключают друг друга.
Если финансист разоряется, придворные говорят: "Это выскочка, ничтожество, хам". Если он преуспевает, они просят руки его дочери.
В жизни чаще встречается беззаветная любовь, нежели истинная дружба.
Сколько на свете девушек, которым их незаурядная красота не дала ничего, кроме надежды на незаурядное богатство.
Мы так же не можем навеки сохранить любовь, как не могли не полюбить.
Между здравым смыслом и хорошим вкусом та же разница, что между причиной и следствием.
Любовь начинается с любви; даже самая пылкая дружба способна породить лишь самое слабое подобие любви.
На свете нет музыки слаще, чем звук любимого голоса.
Друзьям мы охотно сами открываем наши тайны; от возлюбленных мы их не можем скрыть.
Главное для женщины не в том, чтобы иметь духовного наставника, а в том, чтобы жить разумно и не нуждаться в нем.
Полюбить - значит проявить слабость; разлюбить - значит иной раз проявить не меньшую слабость.
Тосковать о том, кого любишь, много легче, нежели жить с тем, кого ненавидишь.
И при зарождении, и на закате любви люди всегда испытывают замешательство, оставаясь наедине друг с другом.
Женщины не любят друг друга, и причина этой нелюбви - мужчина.
Кому, по-вашему, живется приятней и привольней - пастуху или овцам? Стадо ли создано для пастуха или пастух для стада? Вот бесхитростное олицетворение народа и государя, если только последний - подлинный государь.
Монарх, окруженный роскошью и пышностью, - это пастух в одежде, усыпанной золотом и каменьями, с золотым посохом в руке, с овчаркой в золотом ошейнике, на парчовой или шелковой сворке. Какая польза стаду от этого золота? Разве оно защитит его от волков?
Умирает любовь от усталости, а хоронит ее забвение.
Женщина, которую все считают холодной, просто еще не встретила человека, который пробудил бы в ней любовь.
Угасание любви - вот неопровержимое доказательство того, что человек ограничен и у сердца есть пределы.
Мы хотим быть источником всех радостей или, если это невозможно, всех несчастий того, кого любим.
Когда женщина перестает любить мужчину, она забывает все - даже милости, которыми его дарила.
Все процветает в стране, где никто не делает различия между интересами государства и государя.
Часто люди падают с большой высоты из-за тех же недостатков, которые помогли им ее достичь.
Большинство женщин повинуются голосу сердца, и поведение их во всем зависит от мужчин, которых они любят.
У многих людей нет иных достоинств, кроме их имени.
Долг судей - вершить правосудие, а их ремесло - оттягивать его; многие судьи знают свой долг и продолжают заниматься своим ремеслом.
Жизнь героев обогатила историю, а история украсила подвиги героев.
Если бы одни из нас умирали, а другие нет, умирать было бы крайне досадно.
Народу выпадает великое счастье, когда монарх облекает своим доверием и назначает министрами тех, кого назначили бы сами подданные, будь это в их власти.
У подданных деспота нет родины. Мысль о ней вытеснена корыстью, честолюбием, раболепством.
Побудительные причины - вот что определяет ценность человеческих поступков; благородно только то, что бескорыстно.
Легче встретить людей, обладающих умом, нежели способностью употреблять его в дело, ценить ум в других и находить ему полезное применение.
Нет такого порока, который не рядился бы под какую-нибудь добродетель или не прибегал бы к ее помощи.
Хорошо быть знатным, но не хуже быть и таким человеком, о котором никто уже не спрашивает, знатен он или нет.
У детей одна забота - выискивать слабое место у своих наставников, а равно и у всех, кому они должны подчиняться.
В молодости человек копит себе на старость, а состарившись, откладывает на похороны.
Подчас бывает выгодней оставить службу у вельможи, чем жаловаться на него.
Ни к кому не ходить на поклон и не ждать, что придут на поклон к вам, - вот отрадная жизнь, золотой век, естественное состояние человека!
Нет ничего бесцветнее, чем характер бесхарактерного человека.
У детей нет ни прошлого, ни будущего, зато, в отличие от нас, взрослых, они умеют пользоваться настоящим.
Талантом собеседника отличается не тот, кто охотно говорит сам, а тот, с кем охотно говорят другие; если после беседы с вами человек доволен собой и своим остроумием, значит он вполне доволен и вами.
К высокому положению ведут два пути: протоптанная прямая дорога и окольная тропа в обход, которая гораздо короче.
То, что человек проматывает, он отнимает у своего наследника, а то, что скаредно копит, - у самого себя. Кто хочет быть справедливым к себе и другим, тот держится середины.
Лишившись по какой-то причине своего превосходства над детьми, мы по той же причине уже не можем обрести его вновь.
В любом нашем поступке уже сказывается весь наш характер: дурак и входит, и выходит, и садится, и встает с места, и молчит, и двигается иначе, нежели умный человек.
Порою кажется, что самые влиятельные из вельмож оптом получают власть, величие и высокомерие, а затем раздают их провинциям в розницу.
Легче сделать так, чтобы о вас говорили: "Почему он получил это место?" - чем добиться того, чтобы кто-нибудь спросил: "Почему он не получил этого места?
Часто пешки, которыми умно распоряжаются, проходят в ферзи и решают исход партии; выигрывает ее самый ловкий или самый удачливый.
Раздобыв какую-нибудь новость, газетчик спокойно ложится спать; за ночь она успевает протухнуть, и поутру, когда он просыпается, ее приходится выбрасывать.
Не будь дети в то же время и наследниками, они, вероятно, больше дорожили бы родителями, а родители - ими.
В любом деле, как в ремесле, так и в торговле, можно разбогатеть, притворяясь честным человеком.
Есть области, в которых посредственность невыносима: поэзия, музыка, живопись, ораторское искусство.
В искусстве есть некий предел совершенства, как в природе - предел благорастворенности и зрелости.
О сильных мира сего лучше молчать: говорить о них хорошо - почти всегда значит льстить им; говорить о них дурно - опасно, пока они живы, и подло, когда они мертвы.
При дворе никто не хочет сделать первый шаг, все предлагают лишь поддержать его, ибо судят о других по себе и надеются, что ни у кого не хватит смелости начать и его поэтому не придется поддерживать.
Высокий стиль газетчика - это пустая болтовня о политике.
Мы так любим критиковать, что теряем способность глубоко чувствовать поистине прекрасные творения.
Богатству иных людей не стоит завидовать: они приобрели его такой ценой, которая нам не по карману, - они пожертвовали ради него покоем, здоровьем, честью, совестью. Это слишком дорого - сделка принесла бы нам лишь убыток.
Истинно остроумный человек - диковина, и к тому же ему нелегко поддерживать свою репутацию: люди редко уважают того, кто умеет их смешить.
В устную речь можно вложить еще более тонкий смысл, чем в письменную.
Тот, кто думает только о себе и о сегодняшнем дне, неизбежно совершает ошибки в политике.
Сыпать веселыми остротами - это значит создавать нечто из ничего, то есть творить.
Если бы глупец боялся сказать глупость, он уже не был бы глупцом.
Как ни безупречно произведение, от него не останется камня на камне, если автор, прислушиваясь к критике, поверит всем своим судьям, ибо каждый из них потребует исключить именно то место, которое меньше всего ему понравилось.
Изящно шутить и занимательно рассказывать о пустяках умеет лишь тот, кто сочетает в себе изысканность и непринужденность с богатым воображением.
Самое утонченное удовольствие для истинно хорошего собеседника заключается в том, чтобы доставлять его другим.
При нововведениях и переменах в государстве правители обычно думают не столько о необходимости реформ, сколько об их своевременности: бывают обстоятельства, подсказывающие, что нельзя слишком раздражать народ; бывают другие, из коих ясно, что с ним можно не считаться.
Не знаю, что лучше - дурно шутить или повторять хорошие, но давным-давно известные остроты, делая вид, что вы только что их придумали.
Даже самую невинную шутку можно позволить себе только с людьми вежливыми и умными.
Быть свободным значит не предаваться безделью, а самолично решать, что делать и чего не делать.
Будем смеяться не дожидаясь минуты, когда почувствуем себя счастливыми, иначе мы рискуем умереть, так ни разу и не засмеявшись.
Труднее составить себе имя превосходным сочинением, нежели прославить сочинение посредственное, если имя уже создано.
У нас шагу нельзя ступить, чтобы не наткнуться на глупого острослова: куда ни глянь, везде ползают эти насекомые.
Как ни развязно, просто, незаметно мы поступаем, все-таки везде проглядывают наши манеры, которые выдают нас. Глупец входит и выходит, садится и встает, молчит и стоит на ногах - все это не так, как умный человек.
Не слушать ничьих советов и отвергать все поправки может только педант.
Всякий сочинитель хочет писать так, чтобы его поняли; но при этом нужно писать о том, что стОит понимания.
Звание комедианта считалось позорным у римлян и почетным у греков. Каково положение актеров у нас? Мы смотрим на них, как римляне, а обходимся с ними, как греки.
У многих людей только одно имя имеет какое-то значение; если же посмотреть на них поближе, то окажется, что они вовсе ничего не стоят; между тем издали они внушают уважение к себе.
Ясность ума, которая помогает нам писать хорошие книги, в то же время заставляет нас сомневаться, так ли уж они хороши, чтобы их стоило читать.
Чтобы писать ясно, каждый сочинитель должен поставить себя на место читателей.
Суть учтивости состоит в стремлении говорить и вести себя так, чтобы наши ближние были довольны и нами, и самими собой.
Двор похож на мраморное здание: он состоит из людей отнюдь не мягких, но отлично отшлифованных.
Люди согласны быть рабами в одном месте, чтобы чувствовать себя господами в другом.
Истинные обезьяны, вельможи ведут себя с низшими так же, как монархи - с ними самими.
Придворный употребляет весь свой ум, ловкость и хитрость не на то, чтобы найти способ услужить друзьям, умоляющим его о помощи, а на то, чтобы найти благовидные предлоги отказать в просьбе.
Давать обещания при дворе столь же опасно, сколь трудно их не давать.
Что постыднее - не получить место, которое заслужил, или занять его, не заслужив?
Не так легко составить себе имя превосходным произведением, как заставить ценить посредственное произведение с помощью уже приобретенного имени.
Тайных любовных связей почти не существует: имена многих женщин так же прочно связаны с именами их любовников, как и с именами мужей.
Не спастить от искушения тому, кто его боится.
Жизнь коротка, если считать, что названия жизни она заслуживает лишь тогда, когда дарит нам радость; собрав воедино все приятно проведенные часы, мы сведем долгие годы всего к нескольким месяцам.
Неизбежность смерти отчасти смягчается тем, что мы не знаем, когда она настигнет нас; в этой неопределенности есть нечто от бесконечности и того, что мы называем вечностью.
Кто умеет внушить, что он не очень хитер, тот уже далеко не прост.
Покинуть двор хотя бы на короткое время - значит навсегда отказаться от него. Придворный, побывавший при дворе утром, снова возвращается туда вечером из боязни, что к утру там все переменится и о нем забудут.
Если бедность - мать преступлений, то недалекий ум - их отец.
Позволить управлять собою означает столько же ленность, сколько и слабость.
Для того чтобы управлять кем-либо долго и самовластно, надо иметь легкую руку и как можно менее давать ему чувствовать его зависимость.
Раб имеет одного господина, а честолюбец имеет их столько, сколько есть людей, полезных для его возвышения.
При дворе даже самый тщеславный человек начинает чувствовать себя ничтожным - и не ошибается в этом: так малы там все, даже великие.
Красивые девушки, которые дурно обращались со своими поклонниками, не остаются безнаказанными: обычно им мстят уродливые, старые, или недостойные мужья.
Женское вероломство полезно тем, что излечивает мужчин от ревности.
Человек может возвыситься лишь двумя путями - с помощью собственной ловкости или благодаря чужой глупости.
Настоящий финансист не способен горевать о смерти друга, жены, детей.
Хороший и взыскательный автор знает, что выражение, найденное после долгих и трудных поисков, оказывается обычно самым простым, самым естественным - первым, которое безо всяких усилий должно было бы прийти в голову.
Не пытайтесь верховодить ни вельможами - они защищены от вас высоким положением, ни маленькими людьми - они всегда настороже.
Мы питаемся тем, что нам дают писатели древности и лучшие из новых, выжимаем и вытягиваем из них все, что можем, насыщая этими соками наши собственные произведения; потом, выпустив их на свет и решив, что теперь-то мы уже научились ходить без чужой помощи, мы восстаем против наших учителей и дурно обходимся с ними, уподобляясь младенцам, которые бьют своих кормилиц, окрепнув и набравшись сил на их отличном молоке.