ПЛЕМЯННИК

Сужение значения слова обычно происходит в силу функциональной близости того понятия, которое раньше обозначалось этим словом, к новому, более узкому. Напр., слово племянник (вариант племенник) в древнерусском языке не отражало в своей семантике всей широты и всего разнообразия значений слова племя. Племя в древнерусском языке обозначало и \`потомство' (без племака- \`бездетный'), и \`род', и \`семью', и \`родню, родственников', и \`совокупность родов, народ' (Срезневский, 2, с. 959-960). Производное же от него слово племенник - племянник до конца XV-XVI вв. применялось только к родственику вообще, родичу (т. е. принадлежащему к той же семье, роду) или же реже к представителю, члену того же племени, того же народа. Напр., в Лаврент. Летоп. (под 1216 г.): «...мы есьмы племеньници себе» (Ср. в Лаврентьевской же Летописи употребление слова иноплеменник в значении: \`иноземец'. В Ипатьевск. Летоп.: «Природоша иноплеменьници на Русскую землю»<sup>290</sup>. В «Материалах» Срезневского в русских памятниках XI-XV вв. не указано употребление слова племенник - племянник кроме как в значении \`родственник' (Срезневский, 2, с. 959-960). Но в XV-XVI вв. старинные славянские названия - очень дифференцированные - разных степеней родства, ближайших родственников по отцу и матери (ср. стрый- \`дядя по отцу', уй- \`брат матери', братан - \`сын брата отца', сыновец) вытесняются более общими обозначениями (дядя, тетя, тетка, племянница и т. п.).

Правда, для обозначения племянника вообще (как по отцу или матери, сына брата или сестры) употреблялось слово нетий. Но, по-видимому, это было чисто книжное слово, заимствованное из старославянского языка (ср. сербск. нehak - \`племянник, сын сестры', нehaka - \`дочь сестры', чешск. пеti \`племянница'). В «Материалах» Срезневского отмечены примеры его употребления лишь в памятниках с сильной примесью церковно-книжного элемента. Показательно, что в Никоновской Летописи (под 6233-1425 г.) слово нетий как малоупотребительное поясняется через слово сестричь («...с нетии своими, рекшмеш с сестричи...»). Еще более симтоматично, что в народных русских говорах не отмечено следов или остатков употребления слова нетий. П. А. Лавровский в своем исследовании «Коренное значение в названиях родства у славян» писал: «Раннее забвение славянами русскими названия нетий, заметное из редкого употребления его в старину и из смешения в поздних памятниках с сестричем, до некоторой степени объясняется продолжительным употреблением частных терминов, попадающихся в письменности, как видим, вплоть до XVI столетия. С замиранием в языке последних, народ остановился на другом общем выражении, которое, вероятно, казалось ему более понятным и удобным, нежели нетий. Быть может, на введение нового общего термина имело влияние и неудобство составить из прежнего женский род. Как бы то ни было, но с XVII века, а, может быть и с XVI, входит в письменность название племянник и племянница, с нынешним его знаменованием; с этим, кажется, вместе, изгоняет частные термины и общий дядя.

Еще в половине XV в. название племянник имеет самый широкий смысл, именно лица, принадлежащего одному и тому же племени, роду, т. е. смысл, какой и должен прежде всего принадлежать этому слову, согласно с его образованием и происхождением от существительного племя [Ср. такое употребление в Судебнике Ивана III. - В. В.]. В начале XVII столетия то же самое слово употребляется уже в современном, ограниченном значении, наряду с дядей. [Например, в Грамоте 1512 г.и 1640 г.: "...от дядь племянников..." - В. В.]» (Зап. ИАН, т. 12, кн. 1, с. 49-50).

Вообще в XVI в. происходят резкие изменения в системе обозначений родства и свойства. Лавровский писал: «В то время как большая половина названий родства по- гибла и в самых отдаленных углах России, выражения для свойства, за немногими исключениями, живут на всем пространстве русского простонародья [но в образованных слоях общества такие обозначения как золовка, сноха, деверь, не говоря уже о старинных, малоупотребительны. - В. В.]. Начало потерям положено было передовою частью народа, сколько можно судить по неупотреблению их в письменности XVI и последующих веков и по сохранению некоторых из них в простом народе, при забвении, по крайней мере при решительном неупотреблении, образованными людьми: последние, действительно, изгнали из своего словаря и ятровь, и свесть, и шурина, и свояка, даже деверь, зять, свекор с свекровью и тесть с тещею являются какою-то редкостью, анахронизмом. Когда бы, впрочем, ни исчезли термины свойства в русском простонародье, но то остается для нас несомненным, что свойственное родство удерживается в нем гораздо крепче, что не может не вести к заключению о предпочтении его в понятиях народа перед кровным родством. Обратное явление встречаем у славян западных, чешских и польских» (там же, с. 95-96).

Сужение значения слова нередко является результатом функционального приспособления имени к обозначению предмета в его местном, локальном или профессиональном понимании. Так, когда-то в сибирских говорах слово прохожий обозначало беглого каторжника (Доп. к Опыту обл. влкр. сл.) Холмогорец А. Грандилевский в работе «Родина М. В. Ломоносова» (СПб., 1907, с. 78) употребляет слово проходимец в значении \`прохожий' без всякого оттенка порицания или пренебрежения: «Случайно зашедшие в деревню или вступившие в беседу прохожие, проходимцы, путешественики и т. д.».

Еще чаще к этому сужению значения приводят исторические изменения в функциях самих вещей и понятий.

Публикуется впервые по рукописи, сохранившейся в архиве на пяти ветхих листках разного формата. - Е. К.

²⁹⁰ См. Гедеонов С. Г. Отрывки из исследования о варяжском вопросе // Зап. ИАН, 1863, 3, кн. 1, С. 243-244.

Составить слова из слова племянник