Вави́лов Николай Иванович (1887-1943), биолог, генетик, основоположник современного учения о биологических основах селекции и учения о центрах происхождения культурных растений, академик АН СССР (1929), академик (1929) и первый президент (1929-1935) ВАСХНИЛ, академик АН УССР (1929). Брат С. И. Вавилова. Организовал ботанико-агрономические экспедиции в страны Средиземноморья, северной Африки, Северной и Южной Америки, установил на их территории древние очаги формообразования культурных растений. Собрал крупнейшую в мире коллекцию семян культурных растений, заложил основы госсортоиспытания полевых культур. Обосновал учение об иммунитете растений (1919), открыл закон гомологических рядов в наследственной изменчивости организмов (1920). Инициатор создания ряда научно-исследовательских учреждений. Мужественно защищал генетику в борьбе с «учением» Т. Д. Лысенко. Член ВЦИК, ЦИК СССР. Президент Всесоюзного географического общества (1931-1940). Премия им. В. И. Ленина (1926). Необоснованно репрессирован (1940), умер в тюремной больнице.

* * *

ВАВИЛОВ Николай Иванович - ВАВИ́ЛОВ Николай Иванович (1887-1943), российский генетик, растениевод, географ, создатель учения о биологических основах селекции и центрах происхождения и разнообразия культурных растений, академик АН СССР и АН УССР (1929), академик и первый президент (1929-1935) ВАСХНИЛ. Брат С. И. Вавилова (см. ВАВИЛОВ Сергей Иванович). Организовал ботанико-агрономические экспедиции в страны Средиземноморья, Северной Африки, Северной и Южной Америки, установил на их территории древние очаги происхождения и разнообразия культурных растений. Собрал крупнейшую в мире мировую коллекцию семян культурных растений, заложил основы госсортоиспытания полевых культур. Обосновал учение об иммунитете растений, открыл закон гомологических рядов (см. ГОМОЛОГИЧЕСКИХ РЯДОВ ЗАКОН) в наследственной изменчивости организмов (1920). Автор концепции линнеевского вида как системы (1930). Инициатор создания многих научно-исследовательских учреждений. Член ЦИК СССР (1926-1935), президент Всесоюзного географического общества (1931-1940). Премия им. В. И. Ленина (1926). В августе 1940 арестован, обвинен в контрреволюционной вредительской деятельности и в июле 1941 приговорен к расстрелу, замененному в 1942 20-летним заключением. Умер в больнице саратовской тюрьмы, посмертно реабилитирован в 1955.

* * *

ВАВИ́ЛОВ Николай Иванович [13 (25) ноября 1887, Москва - 26 января 1943, Саратов], российский генетик, растениевод, географ. Автор закона гомологических рядов в наследственной изменчивости организмов, учения о биологических основах селекции и центрах происхождения и разнообразия культурных растений.

Семья. Годы учения

Отец, Иван Ильич (см. ВАВИЛОВ Иван Ильич), родился в 1863 в деревне Ивашково, Волоколамского уезда Московской губернии в крестьянской семье и благодаря незаурядным способностям стал крупным коммерсантом. В 1918 эмигрировал в Болгарию, в 1928 с помощью старшего сына Николая вернулся в Россию, и вскоре умер.

Мать, Александра Михайловна, урожденная Постникова, была дочерью гравера Прохоровской мануфактуры.

В 1906 после окончания Московского коммерческого училища Вавилов поступил в Московский сельскохозяйственный институт (бывшая Петровская, ныне Тимирязевская сельскохозяйственная академия), который окончил в 1911.

Начало научной деятельности. Командировка за границу

Вавилов, еще будучи студентом, начал заниматься научной работой. В 1908 провел географо-ботанические исследования на Северном Кавказе и Закавказье. К 100 летию Дарвина выступил с докладом «Дарвинизм и экспериментальная морфология» (1909), а в 1910 опубликовал дипломную работу «Голые слизни (улитки), повреждающие поля и огороды в Московской губернии», за которую получил премию Московского политехнического музея. После окончания института был оставлен Д. Н. Прянишниковым (см. ПРЯНИШНИКОВ Дмитрий Николаевич) при кафедре частного земледелия для подготовки к званию профессора. В 1911-1912 Вавилов преподавал на Голицынских женских высших сельскохозяйственных курсах (Москва). В 1912 опубликовал работу о связи агрономии с генетикой, где одним из первых в мире предложил программу использования достижений генетики для улучшения культурных растений. В эти же годы Вавилов занялся проблемой устойчивости видов и сортов пшеницы к болезням.

В 1913 он был командирован в Англию, Францию и Германию для завершения образования. Большую часть командировки, прерванной в 1914 началом Первой мировой войны, Вавилов провел в Англии, слушая лекции в Кембриджском университете и проводя экспериментальную работу по иммунитету растений в Мертоне, близ Лондона под руководством Уильяма Бэтсона (см. БЭТСОН Уильям), одного из основоположников генетики. Вавилов считал Бэтсона своим учителем. В Англии он несколько месяцев провел также в генетических лабораториях, в частности у известного генетика Р. Пеннета. Вернувшись в Москву, продолжил свою работу по иммунитету растений на селекционной станции Московского сельскохозяйственного института.

Вавилов в Саратове. Закон гомологических рядов в наследственной изменчивости

В 1917 Вавилов был избран профессором агрономического факультета Саратовского университета, вскоре выделившегося в Саратовский сельскохозяйственный институт, где Николай Иванович стал заведовать кафедрой частного земледелия и селекции. В Саратове Вавилов развернул полевые исследования ряда сельскохозяйственных культур и закончил работу над монографией «Иммунитет растений к инфекционным заболеваниям», опубликованной в 1919, в которой обобщил свои исследования, выполненные ранее в Москве и в Англии.

В Саратове начала создаваться вавиловская школа исследователей ботаников-растениеводов-генетиков и селекционеров. Там же Вавилов организовал и провел экспедицию по обследованию видового и сортового состава полевых культур Юго-Востока Европейской части РСФСР - Поволжья и Заволжья. Результаты экспедиции были изложены в монографии «Полевые культуры Юго-Востока», изданной в 1922.

На Всероссийском селекционном съезде в Саратове (1920) Вавилов выступил с докладом «Закон гомологических рядов в наследственной изменчивости». Согласно этому закону генетически близкие виды растений характеризуются параллельными и тождественными рядами признаков; тождество в рядах наследственной изменчивости проявляют и близкие роды и даже семейства. Закон вскрыл важную закономерность эволюции: у близких видов и родов возникают сходные наследственные изменения. Используя этот закон, по ряду признаков и свойств одного вида или рода можно предвидеть наличие сходных форм и у другого вида или рода. Закон гомологических рядов облегчает селекционерам поиск новых исходных форм для скрещивания и отбора.

Ботанико-агрономические экспедиции Вавилова. Теория центров происхождения и разнообразия культурных растений

Первые экспедиции Вавилов организовал и провел в Персию (Иран) и Туркестан, Горный Таджикистан (Памир), где многократно рискуя жизнью, собрал в труднодоступных местах неизвестные ранее формы пшениц, ячменей, ржи (1916). Здесь он впервые заинтересовался проблемой происхождения культурных растений.

В 1921-1922 Вавилов знакомится с сельским хозяйством обширных областей США и Канады. В 1924 Вавилов совершил труднейшую, продолжавшуюся пять месяцев, экспедицию в Афганистан, подробно исследовав культурные растения и собрав большой общегеографический материал.

За эту экспедицию Географическое общество СССР наградило Вавилова золотой медалью им. Пржевальского («за географический подвиг»). Результаты экспедиции обобщены в книге «Земледельческий Афганистан» (1929).

В 1926-1927 Вавилов организовал и провел длительную экспедицию в страны Средиземноморья: Алжир, Тунис, Марокко, Египет, Сирию, Палестину, Трансиорданию, Грецию, острова Крит и Кипр, Италию (включая Сицилию и Сардинию), Испанию и Португалию, Сомали, Эфиопию и Эритрею.

В 1929 Вавилов совершил экспедицию в Западный Китай (Синьцзян), в Японию, Корею, на остров Формоза (Тайвань).

В 1930 - в Северную Америку (США) и Канаду, Центральную Америку, Мексику.

В 1932-1933 - в Гватемалу, Кубу, Перу, Боливию, Чили, Бразилию, Аргентину, Эквадор, Уругвай, Тринидад, Пуэрто-Рико.

Советские экспедиции при его участии и/или руководстве открыли новые виды дикого и культурного картофеля, устойчивые к заболеваниям, что было эффективно использовано селекционерами СССР и других стран. В перечисленных странах Вавилов проводил также важные исследования по истории мирового земледелия.

В результате изучения видов и сортов растений, собранных в странах Европы, Азии, Африки, Северной, Центральной и Южной Америки, Вавилов установил очаги формирования, или центры происхождения и разнообразия культурных растений. Эти центры часто называются центрами генетического разнообразия или Вавиловскими центрами. Работа «Центры происхождения культурных растений» была впервые опубликована в 1926.

Согласно Вавилову культурная флора возникла и формировалась в относительно немногих очагах, обычно расположенных в горных местностях. Вавилов выделил семь первичных центров:

1. Южно-Азиатский тропический центр (тропическая Индия, Индокитай, Южный Китай и острова Юго-Восточной Азии), давший человечеству рис, сахарный тростник, азиатские сорта хлопчатника, огурцы, лимон, апельсин, большое количество других тропических плодовых и овощных культур.

2. Восточно-Азиатский центр (Центральный и Восточный Китай, остров Тайвань, Корея, Япония). Родина сои, проса, чайного куста, многих овощных и плодовых культур.

3. Юго-Западноазиатский центр (Малая Азия, Иран, Афганистан, Средняя Азия, Северо-Западная Индия), откуда произошли мягкая пшеница, рожь, зернобобовые, дыня, яблоня, гранат, инжир, виноград, многие другие плодовые.

4. Средиземноморский центр - родина нескольких видов пшениц, овсов, маслин, многих овощных и кормовых культур, таких как капуста, свекла, морковь, чеснок и лук, редька.

5. Абиссинский, или Эфиопский, центр - выделяется разнообразием форм пшеницы и ячменя, родина кофейного дерева, сорго и др.

6. Центрально-Американский центр (Южная Мексика, Центральная Америка, острова Вест-Индии), давший кукурузу, фасоль, хлопчатник упланд (длинноволокнистый), овощной перец, какао и др.

7. Андийский центр (горные области Южной Америки) - родина картофеля, табака, томата, каучукового дерева и других.

Теория центров происхождения культурных растений помогла Вавилову и его сотрудникам собрать крупнейшую в мире мировую коллекцию семян культурных растений, насчитывающую к 1940 250 тыс образцов (36 тыс образцов пшеницы, 10022 - кукурузы, 23636 - зернобобовых и т. д.). С использованием коллекции селекционерами было выведено свыше 450 сортов сельскохозяйственных растений. Мировая коллекция семян культурных растений, собранная Вавиловым, его сотрудниками и последователями, служит делу сохранения на земном шаре генетических ресурсов полезных растений.

Научно-организационная и общественная деятельность Н. И. Вавилова

Вавилов был крупным организатором советской науки. Под его руководством (с 1920) сравнительно небольшое научное учреждение - Бюро по прикладной ботанике - было превращено в 1924 во Всесоюзный институт прикладной ботаники и новых культур, а в 1930 в большой научный центр - Всесоюзный институт растениеводства (ВИР), насчитывавший тринадцать крупных отделений и опытных станций в разных пунктах СССР. ВИР, которым Вавилов руководил до августа 1940, был научным центром по разработке теории селекции растений мирового значения.

По инициативе Вавилова, как первого президента ВАСХНИЛ (с 1929 по 1935, а затем вице-президентом вплоть до ареста), был организован целый ряд научно-исследовательских учреждений: Институт зернового хозяйства Юго-Востока Европейской части СССР, институты плодоводства, овощеводства, субтропических культур, кукурузы, картофеля, хлопководства, льна, масличных культур и другие. На основе генетической лаборатории, которой он руководил с 1930, Вавилов организовал Институт генетики АН СССР и являлся его директором ( до 1940).

Вавилов с 1926 по 1935 был членом ЦИК (см. ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ КОМИТЕТ)СССР и ВЦИК (см. ВСЕРОССИЙСКИЙ ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ИСПОЛНИТЕЛЬНЫЙ КОМИТЕТ) (Всероссийский исполнительный комитет). Он принимал активное участие в организации Всесоюзных сельскохозяйственных выставок 1923 и 1939. С 1931 по 1940 (до ареста) Вавилов - президент Всесоюзного географического общества.

Вавилов избирался вице-президентом VI-го Международного генетического конгресса в США в 1932 и почетным президентом VII-го Международного генетического конгресса в Великобритании в 1939.

Облик ученого и человека

По мнению многих ученых, знавших Вавилова, самым характерным, больше всего запоминающимся в его облике было огромное обаяние. Нобелевский лауреат, генетик Г. Меллер (см. МЕЛЛЕР Герман Джозеф) вспоминал: «Всех, кто знал Николая Ивановича, воодушевляли его неисчерпаемая жизнерадостность, великодушие и обаятельная натура, многосторонность интересов и энергия. Эта яркая, привлекательная и общительная личность как бы вливала в окружающих свою страсть к неутомимому труду, к свершениям и радостному сотрудничеству. Я не знал никого другого, кто разрабатывал бы мероприятия такого гигантского масштаба, развивал их все дальше и дальше и при этом вникал бы так внимательно во все детали».

Вавилов обладал феноменальной работоспособностью и памятью, умением работать в любых условиях, обычно спал не более 4-5 часов в сутки. Вавилов никогда не бывал в отпусках. Отдыхом для него была смена занятий. «Надо спешить», - говорил он. Как ученый он имел прирожденную способность к теоретическому мышлению, к широким обобщениям.

Вавилов обладал редкими организационными способностями, сильной волей, выносливостью и смелостью, ярко проявившимися в его путешествиях по труднодоступным районам земного шара. Он был широко образованным человеком, владел несколькими европейскими языками и некоторыми азиатскими. Во время своих путешествий он интересовался не только земледельческой культурой народов, но и их бытом, обычаями и искусством.

Будучи патриотом и в высоком смысле гражданином своей страны, Вавилов был убежденным сторонником и активным пропагандистом международного научного сотрудничества, совместной работы ученых всех стран мира на благо человечества.

Вавилов и Лысенко

В начале тридцатых годов Вавилов горячо поддержал работу молодого агронома Т. Д. Лысенко (см. ЛЫСЕНКО Трофим Денисович) по так называемой яровизации: превращению озимых культур в яровые путем предпосевного воздействия низких положительных температур на семена. Вавилов надеялся, что метод яровизации можно будет эффективно применить в селекции, что позволит полнее использовать мировую коллекцию полезных растений ВИРа для выведения путем гибридизации высокопродуктивных, устойчивых к заболеваниям, засухе и холоду культурных растений.

В 1934 Вавилов рекомендовал Лысенко в члены-корреспонденты АН СССР. Лысенко импонировал советским руководителям во главе со Сталиным своим «народным» происхождением, обещанием в кратчайшие сроки поднять урожайность зерновых культур, а также тем, что заявил на съезде колхозников-ударников в 1935, что вредители есть и в науке.

В 1936 и 1939 происходили дискуссии по вопросам генетики и селекции, на которых Лысенко и его сторонники атаковали ученых во главе с Вавиловым и Кольцовым (см. КОЛЬЦОВ Николай Константинович), разделявших основные положения классической генетики. Группа Лысенко отвергла генетику как науку, отрицала существование генов как материальных носителей наследственности. В конце тридцатых годов лысенковцы, опираясь на поддержку Сталина, Молотова и других советских руководителей, начали расправу со своими идейными противниками, с Вавиловым и его соратниками, работавшими в ВИРе и Институте генетики в Москве.

На Вавилова обрушивается поток клеветы, опорочиваются его главные достижения. Став в 1938 президентом ВАСХНИЛ, Лысенко препятствовал нормальной работе ВИРа - добивался урезания его бюджета, замены членов ученого совета на своих сторонников, изменения руководства института. В 1938 советское правительство под влиянием Лысенко отменило проведение МеждунаސԐݐސӐޠгенетического конгресса в СССР, президентом которого должен был стать Вавилов.

Вавилов вплоть до своего ареста продолжал мужественно отстаивать свои научные взгляды, программу работ возглавляемых им институтов.

В 1939 он подверг резкой критике антинаучные взгляды Лысенко на заседании Ленинградского областного бюро секции научных работников. В конце своего выступления Вавилов сказал: «Пойдем на костер, будем гореть, но от своих убеждений не откажемся».

Арест. Следствие. Приговор к расстрелу. Кончина в саратовской тюрьме

В 1940 Вавилов был назначен начальником Комплексной (агроботанической) экспедиции Наркомзема СССР в западные районы Украинской и Белорусской ССР. 6 августа 1940 Вавилов был арестован в предгорьях Карпат, вблизи г. Черновцы. Санкция на арест была подписана «задним числом», 7 августа он был заключен во внутреннюю тюрьму НКВД в Москве (на Лубянке). В постановлении на арест Вавилов обвинялся как один из руководителей контрреволюционной Трудовой крестьянской партии (в реальности никогда не существовавшей), вредительстве в системе ВИРа, шпионаже, «борьбе против теорий и работ Лысенко, Цицина (см. ЦИЦИН Николай Васильевич) и Мичурина».

Во время следствия, продолжавшегося 11 месяцев, Вавилов перенес 236 допросов, происходивших часто в ночное время и продолжавшихся нередко в течение семи и более часов.

9 июля 1941 Вавилов на «суде» Военной коллегии Верховного суда СССР, происходившем в течение нескольких минут, был приговорен к расстрелу. На суде им было заявлено, что «обвинение построено на небылицах, лживых фактах и клевете, ни в какой мере не подтвержденных следствием». Поданное им прошение о помиловании в Верховный Совет СССР было отклонено. 26 июля переведен в Бутырскую тюрьму для приведения приговора в исполнение. Утром 15 октября его посетил сотрудник Берии и пообещал, что Вавилова оставят жить и предоставят ему работу по специальности. В связи с наступлением немцев на Москву этапирован в Саратов 16-29 октября, помещен в 3-й корпус тюрьмы N 1 г.Саратова, где находился год и 3 месяца в тяжелейших условиях (камера смертников).

Решением Президиума Верховного Совета СССР 23 июня 1942 расстрел в порядке помилования заменен 20-ю годами заключения в исправительно-трудовых лагерях. От голода Сергей Иванович заболел дистрофией и умер, предельно истощенный в тюремной больнице 26 января 1943. Похоронен, по-видимому, в общей могиле саратовского кладбища.

Во время следствия, во внутренней тюрьме НКВД, когда Вавилов имел возможность получать бумагу и карандаш, он написал большую книгу «История мирового земледелия», рукопись которой была уничтожена, «как не имеющая ценности» вместе с большим количеством других научных материалов, изъятых при обысках на квартире и в институтах, где он работал.

20 августа 1955 Вавилов был посмертно реабилитирован. В 1965 была учреждена премия им. Н. И. Вавилова, в 1967 его имя было присвоено ВИРу, в 1968 учреждена золотая медаль имени Вавилова, присуждаемая за выдающиеся научные работы и открытия в области сельского хозяйства.

При жизни Николай Иванович был избран членом и почетным членом многих зарубежных академий, в том числе Лондонского Королевского общества (1942), Шотландской (1937), Индийской (1937), Аргентинской академий, членом-корреспондентом АН Галле (1929; Германия) и Чехословацкой академии (1936), почетным членом Американского ботанического общества. Линнеевского общества в Лондоне, Английского общества садоводства и др.

Составить слова из слова вавилов николай иванович

Пастерна́к Борис Леонидович (1890-1960), русский писатель. Сын Л. О. Пастернака. В поэзии (сборники «Сестра моя - жизнь», 1922, «Темы и вариации», 1923, «Второе рождение», 1932, «На ранних поездах», 1943; цикл «Когда разгуляется», 1956-59) - постижение мира человека и мира природы в их многосложном единстве, ассоциативность, метафоричность, соединение экспрессионистического стиля и классической поэтики. Поэмы (в том числе «Девятьсот пятый год», 1925-26). Роман в стихах «Спекторский» (1924-30). Автобиографическая проза («Охранная грамота», 1931; «Люди и положения», 1957, опубл. в 1967). Повести (сборник «Воздушные пути», 1933). В судьбе русского интеллигента - героя романа «Доктор Живаго» (опубликован за рубежом в 1957, в России в 1988; Нобелевская премия, 1958, от которой Пастернак под угрозой выдворения из СССР вынужден был отказаться; диплом вручён сыну Пастернака в 1990) - обнажены трагические коллизии революции и Гражданской войны; стихи героя романа - лирический дневник, в котором человеческая история осмысляется в свете христианского идеала. Переводы произведений У. Шекспира, И. В. Гёте, П. Верлена, грузинских поэтов.

* * *

ПАСТЕРНАК Борис Леонидович - ПАСТЕРНА́К Борис Леонидович (1890-1960), русский писатель. Сын Л. О. Пастернака. В поэзии (сборники «Сестра моя - жизнь», 1922, «Второе рождение», 1932, «На ранних поездах», 1943; цикл «Когда разгуляется», 1956-1959) - постижение мира человека и мира природы в их многосложном единстве, ассоциативность, метафоричность, соединение экспрессионистического стиля и классической поэтики. Поэмы (в т. ч. «Девятьсот пятый год», 1925-1926). Повести. В судьбе русского интеллигента - героя романа «Доктор Живаго» (опубликован за рубежом, 1957; Нобелевская премия, 1958, от которой Пастернак под угрозой выдворения из СССР вынужден был отказаться; диплом вручен сыну Пастернака в 1989) - обнажены трагические коллизии революции и Гражданской войны; стихи героя романа - лирический дневник, в котором человеческая история осмысляется в свете христианского идеала. Автобиографическая проза. Переводы произведений У. Шекспира, И. В. Гете, П. Верлена, грузинских поэтов.

* * *

ПАСТЕРНА́К Борис Леонидович [29 января (10 февраля) 1890, Москва - 30 мая 1960, поселок Переделкино под Москвой], русский поэт.

Семья

Родился в семье художника Л. О. Пастернака (см. ПАСТЕРНАК Леонид Осипович) и пианистки Р. И. Кауфман. В доме часто собирались музыканты, художники, писатели, среди гостей бывали Л. Н. Толстой, Н. Н. Ге, А. Н. Скрябин, В. А. Серов. Атмосфера родительского дома определила глубокую укорененность творчества Пастернака в культурной традиции и одновременно приучила к восприятию искусства как повседневного кропотливого труда.

Накануне поэзии

В детстве Пастернак обучался живописи, затем в 1903-08 всерьез готовился к композиторской карьере, в 1909-13 учился на философском отделении историко-филологического факультета Московского университета, в 1912 провел один семестр в Марбургском университете в Германии, где слушал лекции знаменитого философа Г. Когена (см. КОГЕН Герман). После окончания университета занимался практически лишь литературной деятельностью, однако профессиональная музыкальная и философская подготовка во многом предопределила особенности пастернаковского художественного мира (так, например, в формах построения его произведений исследователи отмечали родство с музыкальной композицией).

«Мы с жизнью на один покрой» (Раннее творчество)

Первые шаги Пастернака в литературе были отмечены ориентацией на поэтов-символистов - А. Белого, А. А. Блока, Вяч. И. Иванова и И. Ф. Анненского, участием в московских символистских литературных и философских кружках. В 1914 поэт входит в футуристическую группу «Центрифуга». Влияние поэзии русского модернизма (символистов - главным образом на уровне поэтических образов, и футуристов - в необычности словоупотребления и синтаксиса) отчетливо проступает в двух первых книгах стихов Пастернака «Близнец в тучах» (1913) и «Поверх барьеров» (1917). Однако уже в стихотворениях 1910-х гг. появляются и основные черты, присущие собственно пастернаковскому поэтическому видению мира, - мира, где все настолько переплетено и взаимосвязано, что любой предмет может приобрести свойства другого, находящегося рядом, а ситуации и чувства описываются с помощью нарочито «случайного» набора характерных признаков и неожиданных ассоциаций, насквозь пронизанных почти экстатическим эмоциональным напряжением, которое их и объединяет («И чем случайней, тем вернее / Слагаются стихи навзрыд» - стихотворение «Февраль. Достать чернил и плакать!...»).

Пастернаковский образ мира и способ его поэтической передачи находят наиболее полное воплощение на страницах третьей книги стихов «Сестра моя - жизнь» (1922), посвященной лету 1917 между двумя революциями. Книга представляет собой лирический дневник, где за стихотворениями на темы любви, природы и творчества почти не видно конкретных примет исторического времени. Тем не менее Пастернак утверждал, что в этой книге «выразил все, что можно узнать о революции самого небывалого и неуловимого». В соответствии с эстетическими взглядами автора, для описания революции требовалась не историческая хроника в стихотворной форме, а поэтическое воспроизведение жизни людей и природы, охваченных событиями мирового, если не вселенского масштаба. Как ясно из заглавия книги, поэт ощущает свое глубинное родство со всем окружающим, и именно за счет этого история любви, интимные переживания, конкретные детали жизни весной и летом 1917 года претворяются в книгу о революции. Позже Пастернак назвал подобный подход «интимизацией истории», и этот способ разговора об истории как о части внутренней жизни ее участников применялся им на протяжении творческого пути неоднократно.

Поэт и эпоха. 1920-50-е гг.

С начала 1920-х гг. Пастернак становится одной из самых заметных фигур в советской поэзии, его влияние ощутимо в творчестве очень многих младших поэтов-современников - П. Г. Антокольского, Н. А. Заболоцкого, Н. С. Тихонова, А. А. Тарковского и К. М. Симонова.

Для самого Пастернака 1920-е гг. отмечены стремлением к осмыслению новейшей истории, идущим бок о бок с поиском эпической формы. В поэмах «Высокая болезнь» (1923-28), «Девятьсот пятый год» (1925-26), «Спекторский» (1925-31), «Лейтенант Шмидт» (1926-27) революция предстает как логическая часть исторического пути не только России, но и всей Европы. Наиболее выразительным знаком неправедности социального и духовного устройства России, определяющим нравственные основания и нравственную неизбежность революции, становится для Пастернака «женская доля» (в традициях Н. А. Некрасова, Ф. М. Достоевского и гражданской лирики второй половины 19 в.).

В повести «Охранная грамота» (1930), своеобразном итоговом творческом отчете за два десятилетия, Пастернак формулирует свою позицию в искусстве, представления о месте поэта в мире и истории, иллюстрируя основные положения описанием собственной биографии и судьбы наиболее близкого ему поэта-современника - В. В. Маяковского. Мучительному разрыву с первой женой (художницей Е. В. Пастернак) и сближению с З. Н. Нейгауз (в первом браке - жена Г. Г. Нейгауза (см. НЕЙГАУЗ Генрих Густавович)) посвящена новая книга лирики - «Второе рождение» (1932). Ее выход обозначил начало периода деятельного участия Пастернака в общественно-литературной жизни, продолжавшегося до начала 1937 года. Пастернак выступает с речью на Первом съезде Союза советских писателей (1934), в качестве члена правления принимает участие практически во всех мероприятиях Союза. Отстаивание им творческой независимости писателей, их права на собственное мнение нередко вызывало резкую критику партийных кураторов литературы. В годы все нараставшего сталинского террора Пастернак неоднократно вступался за невинно репрессированных, и его заступничество оказывалось порой небесплодным.

С середины 1930-х гг. и до самого конца жизни одним из главных литературных занятий Пастернака становится переводческая деятельность. Он переводит современную и классическую грузинскую поэзию, трагедии У. Шекспира («Отелло», «Гамлет», «Король Лир», «Макбет», «Ромео и Джульетта»), «Фауста» И. Гете и многое другое, стремясь при этом не к точной передаче языковых особенностей оригинала, но, напротив, к созданию «русского Шекспира» и пр.

В 1940-41 после долгого перерыва Пастернак вновь начинает писать стихи, которые вместе с циклом «Стихи о войне» составили книгу «На ранних поездах» (1943). Стихи этого периода, свидетельствующие о верности Пастернака кругу избранных тем и мотивов, отмечены стремлением к преодолению сложности языка, свойственной его ранней поэзии.

Главная книга

Итогом своего творчества сам Пастернак считал роман «Доктор Живаго», над которым он работал с 1946 по 1955 год. Уже в 1910-х гг. Пастернак, обращаясь к прозе, пытался создать картину нравственной и духовной жизни своей эпохи, историю своего поколения. Повесть «Детство Люверс» (1918), сохранившиеся прозаические фрагменты 1930-х гг. свидетельствуют о многочисленных подступах к этой теме. В основу романа, посвященного «вечным» вопросам (о смерти и бессмертии, укорененности человеческой жизни в культуре и истории, роли искусства и природы в преодолении дисгармонии, которую вносят в существование мира и человека смерть, войны и революции), положены «новая идея искусства» и «по-новому понятое христианство»; в рамках этих представлений культура рассматривается как результат стремления человечества к бессмертию, а главной ценностью Евангелия и европейской литературы объявляется умение иллюстрировать высокие истины «светом повседневности». Круг философских проблем анализируется на примере судьбы русского интеллигента - врача и поэта Юрия Живаго, его друзей и близких, ставших очевидцами и участниками всех исторических катаклизмов, выпавших на долю России в первые четыре десятилетия 20 в. Извечность проблем и ситуаций, в которых оказываются персонажи романа, при всей их конкретной социальной и исторической обусловленности, подчеркивается евангельскими и сказочными сюжетами стихов главного героя, которые составляют последнюю часть «Доктора Живаго».

В издании романа на родине Пастернаку было отказано. Он передал его для публикации итальянскому издателю, и в 1957 появилась публикация «Доктора Живаго» на итальянском языке, вскоре последовали русское, английское, французское, немецкое и шведское издания (в СССР был опубликован только в 1988). В 1958 «за выдающиеся заслуги в современной лирической поэзии и на традиционном поприще великой русской прозы» Пастернаку присудили Нобелевскую премию по литературе, что было воспринято в СССР как чисто политическая акция. На страницах печати развернулась кампания травли поэта, Пастернак был исключен из Союза писателей, ему грозили высылкой из страны, было даже заведено уголовное дело по обвинению в измене родине. Все это вынудило Пастернака отказаться от Нобелевской премии (диплом и медаль были вручены его сыну в 1989).

Эпистолярное наследие

В наследии Пастернака особое место занимают письма. В течение сорока лет продолжалась интеллектуально насыщенная переписка с двоюродной сестрой - О. М. Фрейденберг (см. ФРЕЙДЕНБЕРГ Ольга Михайловна); переписка с М. И. Цветаевой 1922-36 гг. представляет собой не только важный творческий диалог двух крупнейших поэтов-современников, но и напряженный эпистолярный роман; после публикации «Доктора Живаго» огромное место заняла переписка с зарубежными корреспондентами о романе, в чем Пастернак видел знак «душевного единенья века».

Пастернак в русской культуре

Поэзия и проза Пастернака органично соединили традиции русской и мировой классики с достижениями русского символизма и авангарда. Роман «Доктор Живаго» на протяжении нескольких десятилетий оставался одним из самых читаемых русских романов во всем мире, во многом определяя представление о русской литературе 20 в.

В 1990 в подмосковном поселке Переделкино, в помещении бывшей дачи Пастернака был открыт музей поэта.

Составить слова из слова пастернак борис леонидович

Манн Генрих (Mann) (1871-1950), немецкий писатель. Брат Т. Манна. С 1933 в антифашистской эмиграции, с 1940 в США. Социально-нравственный роман о Германии «бюргерской» эпохи, в том числе, «Учитель Гнус» (1905) и «Верноподданный» (1914), с экспрессионистическим гротеском и сарказмом обличающие кайзеровский милитаризм и буржуазный стиль жизни. Культ ницшеански-свободной личности в трилогии «Богини» (1903). Образ искомого героя - носителя разума и идеи прогресса, «гуманиста с мечом в руке», в дилогии «Юность и зрелость короля Генриха IV» (1935-1938). Демократические и социалистические симпатии, решительный антифашизм в литературной критике и публицистике. Новеллы, пьесы. Мемуары «Обзор века» (1946).

* * *

МАНН Генрих - МАНН (Mann) Генрих (1871-1950), немецкий писатель. Брат Т. Манна (см. МАНН Томас). С 1933 в антифашистской эмиграции, с 1940 в США. Социально-нравственные романы о Германии «бюргерской» (1914) эпохи, в т. ч. «Учитель Гнус» (1905) и «Верноподданный» (1914), с экспрессионистическим гротеском и сарказмом обличающие кайзеровский милитаризм и буржуазный стиль жизни. Культ ницшеански-свободной личности в трилогии «Богини» (1903). Образ искомого героя - носителя разума и идеи прогресса, «гуманиста с мечтой в руке», в дилогии «Юность и зрелость короля Генриха IV» (1935-38). Демократические и социалистические симпатии, решительный антифашизм в литературной критике и публицистике. Новеллы, пьесы.

* * *

МАНН (Mann) Генрих (27 марта 1871, Любек - 12 марта 1950, Санта-Моника, шт. Калифорния), немецкий романист, эссеист, автор рассказов и пьес. Брат Т. Манна (см. МАНН Томас).

Свидетель и критик своей эпохи

Жизнь Генриха Манна обрамляют два важных события национальной истории - объединение Германии, произошедшее в год его рождения, и разделение Германии на два государства, произошедшее за год до его смерти. Генрих Манн, как никто другой из его коллег, исполнил роль свидетеля, хрониста и критика своей эпохи. Еще до Первой мировой войны, страстным противником которой он стал, Генрих Манн выступил с идеей политической ответственности людей интеллектуального туда (эссе «Дух и действие», 1910). В 1915 он публиковал в выходившем в Швейцарии антимилитаристском журнале «Die weissen Blaetter» эссе «Золя (см. ЗОЛЯ Эмиль)», в котором высоко оценил французского писателя как борца против шовинизма («дело Дрейфуса (см. ДРЕЙФУСА ДЕЛО)») и всесилия государственной власти. Эссе стало поводом для продолжавшегося годы расхождения его с Томасом Манном, который вплоть до начала 1920-х годов занимал консервативную позицию. Ясно сознавая опасность приближавшегося фашизма, писатель неоднократно призывал к объединению левых сил. В феврале 1933 он эмигрировал во Францию, а после ее оккупации - в США.

Сатирик

Этой нелегкой драматичной жизни предшествовало мирное детство в доме любекского сенатора и главы торговой фирмы, запечатленное впоследствии Томасом Манном в романе «Будденброки» (1901). Если изображение бюргерства в его достоинстве и деградации занимало Томаса Манна по преимуществу в этом романе, то для Генриха Манна интерес к породившему его классу не иссякал всю жизнь. В своих романах он создал сатирический портрет немецкой буржуазии - от средних буржуа до «акул» капитализма. Но и спас достоинство старого бюргерства, распознав его возрождение в деятельной гражданственности.

Из крайности в крайность

Наименее самостоятельно раннее творчество Генриха Манна. Но уже в первом его романе «Страна кисельных берегов» (1900) действующие лица - биржевые дельцы, знатные дамы, продажные журналисты и прочие - всецело зависят от банкира Тюркхеймера. Манна интересовала не только эта среда, но - это тоже постоянный для него аспект - стереотипные механизмы, управляющие поведением человека. Ф. Берто, один и первых исследователей творчества Манна, с основанием назвал его стиль «геометрическим»: писателя занимала типология поступков, стереотипность реакций. В трилогии «Богини, или Три романа герцогини Асси» (1903), написанной в ином стиле, под явным влиянием модернизма (см. МОДЕРНИЗМ (в искусстве и литературе)) рубежа веков и некоторых идей Фридриха Ницше (см. НИЦШЕ Фридрих), героиня, стремящаяся к свободному проявлению своей личности в политике (роман «Диана»), искусстве (роман «Минерва»), чувственной любви («Венера»), терпит в итоге крах. Но автора не в меньшей мере занимает неустойчивость и нервная реактивность других персонажей, постоянно готовых переходить из одной крайности в другую. В романе «Маленький город» (1909) адвокат Белотти, возглавивший в городе борьбу за демократию и прогресс, а, точнее говоря, за постановку оперы «Бедная Тоньетта» заезжей труппой, то вызывающе самоуверен, то тушуется и сникает, за что его насмешливо называют балаболкой. А в романе «Большое дело» (1930) та же неустойчивость показана в связях с реальной ситуацией в Германии. Умирающего инженера Бирка тревожит потенциальная готовность его взрослых детей к любым поступкам.

«Верноподданный»

Генрих Манн полагал, что одним из главных пробных камней в жизни его современников был страх. В двух лучших своих романах - «Верноподданный» (окончен в 1914 и тогда же опубликован в России, в Германии вышел по окончании Первой мировой войны в 1918) и дилогии «Юность и зрелые годы короля Генриха IV» (1935-1938) - он прояснил течение и механизмы возможных социально-психологических реакций на давление жизни.

Роман «Верноподданный» - первый в трилогии «Империя». Два следующих романа - «Бедные» (1917) и «Голова» (1925) - оказались значительно слабее. Действие «Верноподданного» происходит до начала Первой мировой войны в провинциальном Нециге, частично в Берлине и Италии, а начинается с детства Дитриха Геслинга, слабого, мечтательного мальчика. Но вялость, пугливость, любовь к сказочной жути соединяются у ребенка с раболепной покорностью отцу и стремлением отыграться, взять верх над кем-то, еще более слабым. Каждый из следующих эпизодов: Дитрих Геслинг, подобострастничающий перед учителем и издевающийся над одноклассником-евреем, позже вступающий в националистическую студенческую организацию «Новая Тевтония»; Дитрих Геслинг в армии, восхищающийся порядком, но увиливающий от тягот службы; Дитрих Геслинг, не без успеха старающийся очистить родной Нециг от демократических веяний и утвердить дух воинствующего патриотизма - все это ненароком возвращает читателя к до странности одинаковым реакциям героя на силу и слабость. Манн рисует социальный тип своей эпохи - эпохи, которая породила людей-дергунчиков, способных перед лицом опасности переходить от одного порыва к другому, от одних убеждений к диаметрально противоположным. Манна занимает политическое и социальное. Дитрих Геслинг с чередованием в нем страха и наглости - это, как говорится о нем в романе, собирательный образ, «соединяющий в своем лице все, что есть отвратительного во всех». Свою внутреннюю ущербность Геслинг старается затушевать любовью к кайзеру. Как угорелый мчится он вслед за Вильгельмом, повторяя его путь, и это дважды в небольшом романе. Если бы содержание романа сводилось только к тому, что автор раскрыл через героя укорененность верноподданничества в немецкой действительности 20 века, что он сумел показать в своем верноподданном нарождающийся тип, который через несколько десятилетий составил большинство нации, то и тогда значение этой книги было бы огромно. Но Генрих Манн сделал больше. С отточенным мастерством он показал в любом эпизоде, в любой проходной ситуации, в портрете и жестах механизм социальных реакций у людей образца Дитриха Геслинга. За самоуверенностью в нем скрывается пустота, за целеустремленностью - отсутствие самостоятельных знаний. Жизнь превращается тогда в последовательный ряд действий, зависящих от предложенных обстоятельств. Во всех своих действиях герой исходит из того, что подсказывает ему внешняя сила. Верноподданный не знает. Он лишь чует и ощущает. В какой-то мере близкий социальный тип был нарисован писателем еще в 1905 в романе «Учитель Гнус, или Конец одного тирана».

«Юность и зрелые годы короля Генриха IV»

Но Генрих Манн видел и другие возможности человека. Наиболее ярко он воплотил их в герое своей дилогии из истории Франции 16 века, в образе короля Генриха IV (см. ГЕНРИХ IV Бурбон). Как и для многих других немецких писателей-эмигрантов, жанр исторического романа был для Манна возможностью увидеть в прошлом параллели в настоящем, пример сопротивления реакции и террору. Герой Манна, оставивший по себе память как справедливый, добрый король, важен для автора и как активный борец и деятель, гуманист на коне и с мечом в руке. В первой части дилогии описано, как выросший на юге Франции в близости к народу герой познает затем при дворе Екатерины Медичи (см. МЕДИЧИ) интриги и коварство. Став во главе гугенотов, он принимает участие в борьбе, кончившейся в Варфоломеевскую ночь (см. ВАРФОЛОМЕЕВСКАЯ НОЧЬ) кровавой расправой над его партией. Генрих живет заложником при дворе Екатерины, женится - «кровавая свадьба» - на ее дочери Марго, бежит после долгих лет обучения несчастьем к своим друзьям-гугенотам, ведет беседы с Мишелем де Монтенем (см. МОНТЕНЬ Мишель де), мысли которого близки автору (герой запомнил его фразу о том, что насилие сильно, но добро сильнее).

В романе нет той широкой исторической жизни, главное в романе - его герой. Именно через героя сказано все, что хотел сказать автор о событиях прошлого, а косвенно и о настоящем и будущем. При этом все частное, биографическое и психологическое намечено скупо. Дилогия о Генрихе IV так же «геометрична», как «Верноподданный»: в ней так же прочерчены соотношения хода истории и реакций на нее простых людей и выдающихся личностей. Но различить эти закономерности в дилогии труднее, ибо достоверность и жизнеподобие неизмеримо выросли. Вся история жгучих отношений Генриха с дочерью Екатерины Медичи, а потом королевой Марго, к примеру, содержит еще и сигналы о том, что, выражаясь современным языком, можно было бы назвать расстановкой исторических сил: обнимая, король Наварры помнит, что держит в объятиях дочь отравительницы, посланной ему враждебным лагерем.

Действия Генриха в романе имеют дальнюю цель. Они не сводятся к военным победам. Как говорится однажды в романе, «огромное значение имеет доверие незнакомых людей. Конечная цель - объединение Франции в руках разумного правителя - достигается в цепи нанизанных на единую нить ситуаций, в которых будущий король разными путями достигает доверия своего народа». Генрих в романе не принимает тех «установок», которые предлагает ему его окружение, начиная с главной «установки» эпохи - междоусобной войны между гугенотами и католиками. В трудные минуты он не заражается эмоциями. Не принимает предложенных ему условий. На зло он отвечает не тем, что ожидают от него. Не мечется от одной спасительной возможности к другой. Долгое время он не принимает даже престола Франции, уступая его другому. Он неколебимо стоит на своей позиции, следует собственной линии поведения, ибо опирается на собственный разум. Генрих в романе почти что герой из сказки. На протяжении всего его пути, на протяжении двухтомного романа автор не может исчерпать в себе радостного восхищения героем. Все наоборот по отношению к «Верноподданному» и жизненным реакциям Дитриха Геслинга. Своим современникам автор представил иную модель поведения.

Последние годы

Генрих Манн написал много романов. В книгах, созданных им в последние годы жизни в американском прибежище, была продолжена критика верноподданничества (оставшийся незаконченным роман «Печальная история Фридриха Великого», 1960). «Стариковским авангардизмом» назвал два последних его романа - «Дыхание» и «Прием в свете» - высоко оценивший их Томас Манн. Книга его мемуаров «Обзор века» (1945) воздавала должное разгромившим фашизм союзникам и их вождям, причем именно тут писателю не хватило политической прозорливости для оценки Сталина.

Составить слова из слова манн генрих