сущ., кол-во синонимов: 1

Составить слова из слова алтайские горы

АЛТА́ЙСКИЙ, -ая, -ое.

Алта́йские языки́ - гипотетическая макросемья языков, объединяющая 3 языковые семьи: тюркскую, монгольскую, тунгусо-маньчжурскую. Некоторые учёные относят к алтайским языкам также японский и корейский языки. О происхождении и родстве алтайских языков существуют разные гипотезы. Название «алтайский язык» употребляют иногда и для обозначения языков народов, живущих на Алтае, - алтайцев, хакассцев, тувинцев и др.

* * *

АЛТАЙСКИЕ ЯЗЫКИ - АЛТА́ЙСКИЕ ЯЗЫКИ́, гипотетическая макросемья языков, объединяющая 3 языковые семьи: тюркскую, монгольскую, тунгусо-маньчжурскую. Некоторые ученые относят к алтайским языкам также японский и корейский языки. О происхождении и родстве алтайских языков существуют разные гипотезы. Название «алтайский язык» употребляют иногда и для обозначения языков народов, живущих на Алтае, - алтайского, хакасского, тувинского и др.

АЛТАЙСКИЕ ЯЗЫКИ - гипотетическая макросемья языков, объединяющая 3 языковые семьи: тюркскую, монгольскую, тунгусо-маньчжурскую. Некоторые ученые относят к алтайским языкам также японский и корейский языки. О происхождении и родстве алтайских языков существуют разные гипотезы. Название "алтайский язык" употребляют иногда и для обозначения языков народов, живущих на Алтае, - алтайского, хакасского, тувинского и др.

Алтайские языки

(Altaic), условный термин для обозначения семьи языков, включающий тюркские, монгольские и тунгусо-маньчжурские яз. группы. До сих пор не совсем ясно, находятся ли эти группы языков в генетическом родстве (т.е. произошли ли они от одного праязыка) или их несомненная близость - рез-т многовековых контактов и взаимного влияния. Примечательная особенность А.я. - гармония гласных: все гласные в одном слове должны быть или переднего ряда (е, i, б, и), или заднего ряда (a, i, о, и). Смешение того и др. не допускается. Тридцать тюркских яз. распространены на ареале от Вост. Турции через Центр, Азию к Сев.-Зап. Китаю и далее в Сибирь. Они обладают поразительным сходством, а соседствующие языки, как правило, взаимопонятны. Наиб, значит, тур. яз., на к-ром говорят св. 55 млн. чел. Тюркоязычные народы заселили терр. совр. Турции в 11 в., а первые письменные документы относятся к 13 в. Тур. яз. записывался с помощью араб, письма и испытал значит, влияние араб, и перс. яз. Однако после реформы языка, предпринятой в 1928 г. Кемалем Ататюрком, когда было разработано письмо на основе лат. алфавита, возникло движение за очищение тур. яз. от араб, и перс, заимствований. Др. значит, тюркскими яз. являются азербайджанский, казахский, киргизский, туркменский и узбекский. Существует 12 монгол, яз., распространенных в Монголии, Внутр. Монголии (Китай), а также в автономных республиках Бурятии и Калмыкии (Российская Федерация). Офиц. яз. Монгольской Республики - монгол., или халха. Монгол. лит-pa (преимущ. буд.) восходит к 13 в. На 16 тунгусоманьчжурских яз. говорит прибл. 100 тыс. чел. на терр. от Сибири до Сев. Китая. Маньчжурский, гос. яз. Китая при династии Цин (1644-1911), а в предшествующие времена - осн. яз. общения с Западом, ныне практически исчез.

Алта́йские языки́ -

условный термин для обозначения макросемьи языков, объединяющей на

основе предполагаемой генетической сопринадлежности тюркские языки, монгольские языки, тунгусо-маньчжурские языки, а также изолированные

корейский язык и японский язык. Первоначально, в 30‑х гг. 19 в., к

алтайским языкам относили также и те языки, за которыми впоследствии

закрепилось название уральские языки.

Термин «алтайские» указывает на возможную прародину.

Основой для возникновения алтайской гипотезы, в разное время и с

разных научных позиций разрабатываемой в трудах Г. Рамстедта,

Н. Н. Поппе, Е. Д. Поливанова, В. Л. Котвича, М. Рясянена и других,

послужило значительное количество общей лексики

в перечисленных семьях языков (корейский и японский языки были

подключены к алтаистическим построениям лишь в 20‑х гг. 20 в.),

схождения звукового состава, фонетического и морфологического строения слова (сингармонизм и агглютинация), структурная и содержательная

однотипность или тождественность большинства деривационных и реляционных категорий, а также

синтаксических структур, при этом многие аффиксальные морфемы

опознавались как материально сходные.

На базе подобных сопоставлений был выведен ряд фонетических

соответствий: рефлексация начального p‑, или так называемый закон Рамстедта - Пельо, соответствия начальных

j‑/n‑, j‑/d‑, ротацизм, ламбдаизм (замена звука š звуком l), аблаут корня ‑a‑/‑ï‑ и др.

Однако к 50‑м гг. 20 в. при фронтальном обследовании материала

выяснилось, что процент соответствий в области основных лексических

групп, таких, как числительные, названия частей

тела, времён года и частей суток, небесных светил, погодных явлений и

т. п., настолько низок, что, в соответствии с лексико-статистической

теорией (см. Лингвистическая

статистика), существование алтайского праязыка отодвигалось за приемлемые

хронологические границы. Была подвергнута сомнению фонетическая и

семантическая обоснованность многих установленных ранее лексических и

морфологических параллелей, некоторые фонетические соответствия были

квалифицированы как мнимые, например ротацизм (общетюрк. ‑z при чуваш. ‑r, монг. и тунг.-маньчж. ‑r), поскольку

коррелирующие слова с ‑r были истолкованы в монгольских языках как

древнейшие заимствования из тюркских протобулгарских диалектов,

в тунгусо-маньчжурских языках - как последующие заимствования из

монгольских языков. Различная оценка даётся возможным схождениям и явным

расхождениям не только в области фонетики, но и в области

морфологии.

Грамматические категории имени в алтайских языках - падежа, принадлежности, числа - обладают как общими структурными и

формальными чертами, так и заведомо различными, например именительный

падеж как падеж подлежащего имеет нулевой

показатель, однако в старомонгольском языке есть случаи оформления

подлежащего косвенными падежами; в монгольских и тунгусо-маньчжурских

языках конечное ‑n основы во многих случаях

отпало, восстанавливаясь в косвенных падежах. Формант родительного

падежа единообразен в тюркских языках (‑ïŋ), вариативен в монгольских

языках (‑nu, ‑un, ‑jin), ограничен в распространении солонским и маньчжурскими

языками (‑ni, ‑i) в тунгусо-маньчжурских языках. Различия согласных (ŋ ~ n) и гласных

(ï ~ u) этих форм строго не объяснены, как и для форм местного падежа -

тюрк. ‑ta/‑da, монг. ‑da/‑ta и ‑du/‑tu, сближаемых обычно с

тунгусо-маньчжурским дательно-местным падежом ‑du/‑tu (тунгусские языки)

и ‑da/‑ta (маньчжурский язык), поскольку и монгольский показатель

включает значение дательного падежа. Архаичный монгольский дательный

падеж на ‑a совпадает с тюркским на ‑a (хотя для тюркских языков неясно

соотношение этого ‑a с дативом в группе кыпчакских языков ‑γa/‑qa),

однако не находит параллели в тунгусо-маньчжурских языках, что

аналогично и для винительного падежа: тюрк. ‑ï (при спорных

интерпретациях связи с древнетюркским аккузативом ‑ïγ), монг. ‑i/‑ji,

в то время как тунгусо-маньчжурская форма совершенно иная: ‑ba/‑wa.

Часть форм локативных падежей в тунгусских языках получена сложением

показателей, оставшихся в парадигме также и в

качестве самостоятельных. Сложение падежных аффиксов характерно и для

монгольских языков, но не отмечалось для тюркских. Не находит аналогии в

тюркских и монгольских языках наличие в тунгусской падежной системе

винительного неопределённого на ‑ja с семантикой предназначения

предмета, цели-объекта, партитивности.

Частичные совпадения отмечаются также в притяжательной парадигме

имени и способах выражения притяжательности, в

употреблениях грамматического множественного числа и др. Например, во

всех ветвях алтайских языков в употреблениях грамматического

множественного числа находят архаичные значения собирательной или репрезентативной множественности,

дробности, насыщенности и т. п., т. е. значения в сущности

деривационного характера, благодаря чему видится правомерность

постулирования для праязыкового состояния большого количества исходных

показателей (‑t/‑d, ‑s/‑z, ‑r, ‑l, ‑k/‑q, ‑m и др.), подтверждаемых

этимологическим анализом небольшого круга слов, опростивших эти формативы

в составе основы; эти же формативы исторически составили продуктивные

аффиксы множественного числа, такие, как общетюрк. ‑lar и чуваш. ‑sem,

тунг.-маньчж. ‑sal, развившие абстрактное значение раздельной

множественности.

У глагола, как и у имени, структура частных

категорий тюркских, монгольских и тунгусо-маньчжурских языков близка

или тождественна во многих отношениях (например, в развитии категории времени и др.), при этом наблюдаются также

совпадения в материальных средствах их выражения (например, настояще-будущее время на

‑r/‑ra), однако значительны и расхождения в семантике и формальном

облике глагольных категорий, например, прошедшее

время, имевшее первоначально, скорее всего, результативное значение,

формировалось на основе различных показателей процессуальных имен

действия, разных в каждой ветви (впрочем, не исключена генетическая

общность тюркского претерита на ‑di и

монгольского перфекта на ‑ǯi. В залогах, при общей структурной близости, не

совпадают показатели страдательного, взаимного и совместного залогов и

обнаруживаются схождения среди каузативных формантов; в

тунгусо-маньчжурских и монгольских языках отсутствует возвратный залог,

имеющийся в тюркских, что, возможно, коррелирует с наличием категории

возвратного притяжания у имени в тунгусо-маньчжурских и монгольских

языках и отсутствием её в тюркских.

При аффиксальном способе выражения лексико-грамматической категории

способов глагольного действия восстанавливаются общие форманты *‑ga,

*‑la, *‑r, *‑k, *‑ča со значениями интенсивности, учащательности,

ритмичности; аффиксы со значениями начала, течения действия, его

завершённости и пространственно-временной распределённости представлены

в тунгусо-маньчжурских языках, но их почти нет в тюркских и монгольских

языках, которые прибегают в этих случаях к глаголам-модификаторам,

совпадающим по семантике, но не по материальному облику.

В сфере отрицания весьма вероятна

материальная тождественность показателей при различиях

структурно-категориального их статуса, которые можно объяснить

историческими преобразованиями: общий элемент *e (частица или глагол) в тунгусо-маньчжурских языках

функционирует в достаточно полной парадигме отрицательного глагола e‑

в аналитических конструкциях глагольного

отрицания, в монгольских языках - в морфологически усложненной частице

глагольного отрицания ese, в тюркских языках характер приглагольного

отрицания имеет лишь чувашская частица an  *abuu, однако не

ясно, произошло ли a‑ 

Алтайские языки - Большая языковая семья на территории Азии и Европы, включающая тюркские языки, монгольские языки, тунгусо-маньчжурские языки, а также корейский и японский языки, образующие внутри нее самостоятельные языковые таксоны (группы)

Генетическое единство всех пяти таксонов принимается не всеми компаративистами. Термин «алтайские» указывает на Алтай как гипотетическую прародину семьи.

Составить слова из слова алтайские языки