Микронези́йские языки́ -

подгруппа языков в составе восточной группы океанийских языков. Распространены на островах

Кирибати, Науру, Маршалловых, Каролинских (кроме островов Палау, Яп,

Нукуоро, Капингамаранги). Общее число говорящих около 190 тыс. чел.

К М. я. относятся следующие языки (в скобках - примерное число

говорящих, тыс. чел.): науру (5); кирибати (68);

маршалльский (30); кусаие (5); понапеанская подгруппа - понапе (25),

пингелап (1,5), мокил (1), нгатик (1); трукская подгруппа: трук (45),

центрально-каролинские диалекты сатавал,

пулуват, намонуито и другие (6), волеаи (2), улити (1), сонсорол

(0,5).

В консонантизме противопоставляются 2 серии смычных - взрывные и

носовые; все смычные имеют соответствующие геминаты, фонологический статус которых неясен,

противопоставление геминированных и негеминированных взрывных

может быть интерпретировано как противопоставление глухих и звонких.

Смычные группируются в 4 локальных ряда (губные, губные веляризованные,

переднеязычные, заднеязычные), в трукских языках имеются, кроме того,

палатализованные взрывные (или аффрикаты), в маршалльском и науру -

лабиализованные заднеязычные kʷ, ŋʷ. В то время как в трукских языках

сравнительно много фрикативных, например в волеаи - 5 (без геминат), они

отсутствуют в науру, кирибати, маршалльском. Количество плавных

колеблется от одной в кирибати (r) до 6 в маршалльском (r, rʸ, rʷ, l,

lʸ, lʷ). Обычно имеется 2 сонанта (w, y). Только кирибати сохранил

праокеанийский вокализм (i, e, a, o, u); в науру

6 гласных (i, e, æ, u, o, a), в трукских языках

обычно 9, в маршалльском 12. По Б. Бендеру, однако, маршалльский

вокализм сводится к 4 фонемам, различающимся

подъёмом (ɨ, ə, ʌ, a); ряд гласного зависит от качества соседних согласных, причём вводится дополнительно согласный

глубинного уровня *h, репрезентирующийся на поверхностном уровне нулём звука. Во всех М. я.

гласные противопоставляются по долготе; в волеаи, по мнению Хо Мин Сона,

количество долгих превышает количество кратких (соответственно 8 и 6).

В языках волеаи и сонсорол конечные гласные могут быть глухими. Все

М. я. имеют богатую морфонологию, ср., например,

пары «глаз» - «глаз рыбы»; maas - mesen yiik (трук), maj - mijen mwumwwo

(мокил), mwet - mʌtʌ:n i:k (кусаие).

Характерно противопоставление переходных и

непереходных глаголов. Непереходные

корреляты образуются по сложным правилам, ср.: bińey - bəńbəń ‘считать’

(маршалльский), fini - ffin ‘выбирать’ (трук), ɔl - owo ‘стирать’

(кусаие). Глагольные категории могут выражаться как морфологически - префиксами (каузатив), суффиксами

(перфект), редупликацией

(длительный вид), так и аналитически (видо-временные превербы). Лицо и

число объекта выражаются

суффиксально, лицо и число субъекта -

префиксально или препозитивными частицами.

Имеются 1-2 серии суффиксов направления действия: weń-mahań-tak

‘идти-вперёд-к говорящему’ (маршалльский). Прилагательное в М. я. является подклассом

непереходного глагола; на вторичность его атрибутивной функции

указывает, в частности, образование атрибутивной формы при помощи

редупликации, ср.: Ye-bat wah yew ‘каноэ - медленное’ и wah batbət yew

‘медленное каноэ’ (маршалльский). Отличительной особенностью имени в

М. я. является наличие классификаторов

двух типов - нумеративов и посессивных

классификаторов, употребляемых при оформлении отчуждаемой принадлежности

(при неотчуждаемой принадлежности притяжательный суффикс присоединяется

непосредственно к слову, обозначающему предмет обладания): seli-mel /

la-i / sar skuul (три - нумератив живых существ / посессивный

классификатор людей - мой / ученик) - ‘три моих ученика’ (волеаи).

Личные местоимения имеют от 2 (волеаи) до 5

(маршалльский) чисел, имеются инклюзивные и эксклюзивные формы. М. я.

обладают развитой системой указательных местоимений (до 27 в

маршалльском), к которым восходят имеющиеся в ряде языков постпозитивные

артикли. Препозитивный артикль te в кирибати

заимствован из полинезийских

языков.

Порядок слов в М. я., как и в большинстве

океанийских языков, SVO. Своеобразной особенностью является

возможность инкорпорации объекта в непереходный

глагол, ср. в языке понапе: I pahn dok ‘Я буду лучить (неперех.) [рыбу

острогой]’; I pahn doakoa mwahmw-o ‘Я буду лучить (перех.) рыбу

(определённую)’; I pahn doko-mwomw-ier ‘Я буду лучить (неперех.) рыбу

(перфект)’ (т. е. ‘Я закончу лучить рыбу’).

В словообразовании М. я. представлены словосложение, аффиксация,

редупликация различных типов; разграничение словообразования и словоизменения подчас затруднительно. Как

средство деривации используется трипликация,

ср.: rik sakai ‘собирать камни’, rikrik sakai ‘долго собирать камни’,

rikrikrik sakai ‘всё ещё собирать, продолжать собирать камни’

(мокил).

Для большинства М. я. в 19 - начале 20 вв. были созданы письменности на основе латинской графики. Для орфографий характерно наличие диграфов, диакритики,

необычных значений букв, например oa [ɔ] (мокил), ah [ā] (понапе], mmw

[mʷ] (волеаи), ŕ [rʷ] (маршалльский), y [tʸ] (маршалльский). Как литературные языки М. я. не развивались.

Лингвистическое изучение М. я. началось практически лишь с 40‑х гг.

20 в. Основной центр изучения М. я. - Гонолулу.

Bender B. W. Micronesian languages,

в кн.: «Current Trends in Linguistics», v. 8, pt. 1, The

Hague - P, 1971 (лит.);

Elbert S. Puluwat grammar, [Canberra], 1974;

Kee-dong Lee, Kusaiean reference grammar,

Honolulu, 1975;

Ho-min Sohn, Tawerilmang A. F., Woleaian

reference grammar, Honolulu, 1975;

Bender B. W. (ed.), Studies in Micronesian

linguistics, Canberra, 1984;

Bender B. W., Wang J. W, The

status of Proto-Micronesian, в кн.: Pawley A., Carrington L. (eds.),

Austronesian linguistics at the 15^th Pacific science

congress, Canberra, 1985.

Sabatier E., Gilbertese-English

dictionary, Tarawa, 1971;

Elbert S., Puluwat dictionary, [Canberra],

1972;

Kee-dong Lee, Kusaiean-English dictionary,

Honolulu, 1976;

Ho-min Sohn, Tawerilmang A. F.,

Woleaian-English dictionary, Honolulu, 1976;

Marshallese-English dictionary, Honolulu, 1976;

Harrison S. P., Albert S.,

Mokilese-English dictionary, Honolulu, 1976;

Rehg K. L., Sohl D. G., Ponapean-English

dictionary, Honolulu, 1979;

Goodenough W. H., Sugita H.,

Trukese-English dictionary, Phil., 1980.

В. И. Беликов.

Составить слова из слова микронезийские языки

Полинези́йские языки́ -

группа океанийских языков.

Распространены в Полинезии (языки её коренного населения), а также на

окраинных островах Меланезии и Микронезии (так называемые

внешнеполинезийские языки). Общее число говорящих около 880 тыс.

чел. П. я. делятся на тонганские - тонга и ниуэ,

и ядерно-полинезийские, распадающиеся, в свою очередь, на

самоанско-внешние и восточнополинезийские.

К самоанско-внешним относятся языки самоа, тувалу, токелау, восточный футуна, восточный увеа

(на одноимённых островах) и пукапука (остров Дейнджер), а также все

внешнеполинезийские языки: нукуоро и капингамаранги (одноимённые

атоллы в группе Каролинских островов), нукуриа, такуу, нукуману,

луангиуа, сикаиана, пилени, тикопиа, анута (цепь атоллов к северу от

Соломоновых островов - островов Санта-Крус); мунггава-мунгики (острова

Реннелл и Беллона); западный увеа (острова Лоялти); западный

футуна-анива, маэ, мере-фира (острова Новые Гебриды).

К восточнополинезийским относятся языки маори, гавайский, таити, диалекты Маркизских

островов, тупуаи, рапа, туамоту, мангарева (Французская Полинезия);

тонгарева, манихики-ракаханга, раротонга и близкие диалекты (острова

Кука); рапануи (остров Пасхи); мориори [острова

Чатем; язык мёртвый].

Фонологическая система праполинезийского

языка насчитывала 5 гласных (i, e, a, o, u,

долгих и кратких) и 13 согласных (p, t, k, ʔ, m,

n, ŋ, f, s, h, v, r, l); допускались лишь слоги

типа (C)V. Современные П. я. сохранили праполинезийский вокализм и слоговую структуру, количество согласных

колеблется от 12 в тонга до 8 в гавайском. Ряд внешнеполинезийских

языков характеризуется расширением общеполинезийского инвентаря

согласных за счёт появления глухих носовых и придыхательных взрывных

(капингамаранги, пилени), преназализованных

звонких (маэ, пилени), лабиализованных mʷ и pʷ

(мере-фира) и др. Эти же языки имеют и фонотактические отклонения:

сочетания согласных (мере-фира, западный футуна-анива), согласные в

абсолютном исходе слова (мере-фира, капингамаранги), геминированные

согласные (пилени, мунггава-мунгики, нукуоро и другие).

Грамматический строй П. я. отличается аналитизмом. Важнейшей единицей организации предложения является аналитический комплекс,

состоящий из знаменательного слова, передающего лексическое значение, и разнообразных пре- и

постпозитивных служебных слов, несущих

грамматическую информацию. Аналитические комплексы подразделяются на

именные и вербальные, оформляемые именными и вербальными частицами. Важнейшими типами вербальных частиц

являются видо-временные показатели и местоименные частицы (последние отсутствуют в

восточнополинезийских языках), важнейшими типами именных частиц

являются ориентировочные частицы предложного характера и артикли, указывающие на значение категорий числа и определённости.

В ряде восточнополинезийских языков имеются специальные частицы

множественности. Особую категорию служебных слов составляют так

называемые дирекционалы, уточняющие направление действия.

Знаменательные слова подразделяются на вербальные (способны

занимать ядерную позицию как в вербальных, так и в именных комплексах) -

глаголы, прилагательные,

числительные, и именные (не могут быть ядром

вербального комплекса), внутри которых личные местоимения по ряду характеристик объединяются с

именами собственными и противопоставлены

нарицательным существительным. Так, в ниуэ эти

два класса сочетаются с различными предлогами и артиклями: ki a Sione ‘к Джону’, ki a

ia ‘к нему’, ke he iki ‘к вождю’. Формально выделенные таким образом

классы слов в понятийном отношении более гомогенны, чем, например, части речи в индоевропейских

языках; это глаголы-наименования действий (‘ходить’, ‘ходьба’),

прилагательные-наименования качеств и состояний (‘большой’, ‘быть

большим’, ‘величина’) и имена, называющие конкретные объекты.

Личные местоимения П. я. различают 3 числа (западный

футуна-анива - 4), инклюзив-эксклюзив; имеется 2 серии притяжательных

местоимений (отчуждаемые - неотчуждаемые). У указательных местоимений

различается 3 степени удалённости. В прилагательном и глаголе выражается

фреквентативность и интенсивность (редупликацией), иногда также и число. Число

существительных морфологически выражается лишь

для небольшого закрытого подкласса имён, обозначающих лиц. В глаголе

префиксально выражаются реципрокальность (кроме

восточнополинезийских языков) и каузатив, суффиксально (в ряде

восточнополинезийских языков аналитически) - пассив.

Строй предложения всех восточнополинезийских языков - номинативный, тонганских и части самоанско-внешних

языков - эргативный. Порядок

слов в большинстве П. я. VSO, в ряде внешнеполинезийских языков

преобладает порядок SVO. Определение, как

правило, следует за определяемым в пределах единого аналитического

комплекса. Прямой объект также может инкорпорироваться в вербальный комплекс, причём в

языках эргативного строя подлежащее в этом

случае оформляется как при непереходном

вербальном комплексе.

Наиболее распространённые словообразовательные средства в П. я. - словосложение и редупликация.

До начала 19 в. полинезийцы не имели письменности, единственное исключение -

нерасшифрованные тексты ронго-ронго (остров Пасхи). С 19 в. литературные П. я. имеют письменность на латинской основе.

В 19 - 1‑й половине 20 вв. описания П. я. слабо отражали языковую

специфику. Современный этап изучения П. я. в синхронном аспекте начался с работы Б. Бигса

(1960), однако многие П. я. остаются плохо описанными. Первые

исследования в области сравнительно-исторического изучения П. я. были

осуществлены С. Х. Элбертом и Э. Поли.

Крупа В., Полинезийские языки, М., 1975;

Elbert S. H., Internal relationships of

Polynesian languages and dialects, «Southwestern Journal of

Anthropology», 1953, v. 9;

Biggs B. G., Morphology-syntax in a Polynesian

language, «The Journal of the Polynesian Society», 1960, v. 69;

его же, The languages of Polynesia,

в сб.: «Current Trends in Linguistics», v. 8, pt 1, The

Hague - P., 1971;

Pawley A., Polynesian languages: a subgrouping

based on shared innovations in morphology, «The Journal of the

Polynesian Society», 1966, v. 75;

его же, The relationships of Polynesian

outlier languages, там же, 1967, v. 76;

Biggs B. G., Walsh D. S.,

Waqa J., Proto-Polynesian reconstructions with English to

Proto-Polynesian finder list, Auckland, 1970;

Clark R., Aspects of Proto-Polynesian syntax,

Auckland, 1976;

Chung S., Case marking and grammatical relations

in Polynesian, Austin - L., 1978;

Wilson W., Proto-Polynesian possessive marking,

Canberra, 1982.

В. И. Беликов.

Составить слова из слова полинезийские языки