Мёртвые языки́ -

языки, вышедшие из употребления и известные

на основании письменных памятников или записей, дошедших от того

времени, когда они были живыми. Процесс вымирания языков происходит в

особенности в тех странах, где (например, в США, Австралии) носители исконных туземных языков

оттеснены в изолированные районы (индейские

резервации в США) и для включения в общую жизнь страны должны переходить

на её основной язык (английский); особую роль в

убыстрении этого процесса играет использование неродного языка в

интернатах, колледжах и других средних и высших учебных заведениях.

Многие языки Северной Америки, Северной Евразии, Австралии (и некоторых

прилегающих к ней островов, в частности Тасмании) стали или становятся мёртвыми; о них

можно судить главным образом на основании описаний, составленных до их

вымирания.

При вымирании языка на последних этапах его существования он

становится характерным только для определённых возрастных (и социальных)

групп: дольше всего язык сохраняет старшая возрастная группа, с

физической смертью которой он умирает; язык может употребляться и

детьми дошкольного возраста, но в условиях обучения на неродном языке

они могут почти полностью потерять родной язык, перейдя на общий язык

данного региона или страны. Этот процесс, которому способствует

распространение основного языка средствами массовой информации,

приводит к быстрому вымиранию малочисленных языков во 2‑й половине 20 в.

В более ранние эпохи основными факторами вымирания языков могло быть

массовое уничтожение завоёванных народностей при создании больших

империй, таких, как древнеперсидская, эллинистическая, арабская и др.,

или насаждение основного языка империи (например, латыни в Римской

империи).

М. я. часто сохраняются в живом употреблении в качестве языка культа

на протяжении тысячелетий после их вытеснения из других сфер

общения (коптский язык как язык

богослужения у христиан-египтян, латинский

язык в католической церкви, классический тибетский язык в ламаистской церкви у монгольских народностей). В последнем случае М. я.

может быть языком исконного населения, сохранившимся в культовом

употреблении после перехода всей массы населения на язык

завоевателей (коптский язык у арабов; хаттский

язык, родственный северо-западно-кавказским, в качестве священного

языка у жителей Хеттской империи, перешедших на индоевропейский хеттский

язык; шумерский язык у аккадоязычного населения Месопотамии и др.).

Более редким случаем является одновременное использование М. я. в

качестве сословного (кастового жреческого, что связано с его культовой

ролью) и литературного, как использовался санскрит в древней и средневековой Индии,

где в разговорном употреблении (не внутри

жреческой брахманской касты) выступали пракриты (отражающие более позднюю стадию в

развитии индоарийских языков по сравнению с древнеиндийским, литературной кодифицированной

формой которого был классический санскрит, являющийся одновременно М. я.

и искусственно построенным языком с

канонизированными нормами). Отчасти сходным было употребление латинского

языка (уже М. я.) в средневековой Европе в качестве языка церкви и

литературы, а позднее в качестве основного языка высшего образования и

науки (вплоть до 18 в.). Различные изводы церковнославянского языка, основанные на мёртвом -

старославянском языке, использовались

как литературные языки церковной (отчасти и светской) литературы в

славянских странах, оставшихся в сфере воздействия православной церкви.

В подобных случаях в специализированном культовом и литературном

употреблении возможно сохранение некоторых черт языка (в т. ч. фонетических), которые остаются обычно

неизвестными по отношению к М. я. В исключительных социальных условиях

возможно превращение М. я. культа в разговорный, как это произошло с древнееврейским в Израиле (см. Иврит). Особенно длительной формой сохранения М. я.

является его использование в качестве языка песнопений (первоначально

священных, затем и светских, например латынь в вокальных сочинениях

И. Ф. Стравинского), что связано с особой психофизиологической ролью

языка в системе вокального исполнения.

Важнейшей проблемой изучения М. я. является его реконструкция, которая обычно основывается на

относительно небольшой выборке текстов, никогда не дающей в отличие от

живого языка полного набора всех словоформ и их

возможных сочетаний. Изучение М. я., с одной стороны, не может опираться

на возможность привлечения грамматической (и семантической) интуиции говорящего, с другой

стороны, основано на замкнутом (ограниченном) множестве дошедших до

исследователей текстов, дающих возможность провести строгое исследование

всех данных в них форм. Этим объясняется то, что первые значительные

достижения древней лингвистики связаны с изучением М. я. (шумерского в

древней Месопотамии, хаттского в древней Малой Азии, санскрита в древней

Индии и т. п.). Наиболее трудным вопросом (в особенности по отношению к

М. я., не сохранившимся в культовом или литературном употреблении)

является воссоздание произношения. По отношению

к древним языкам это осуществляется посредством сопоставления передачи

слов данного языка (в т. ч. и имён собственных)

в разных системах письма, так, произношение [s] для хеттской фонемы, в клинописи передающейся посредством слоговых знаков, содержащих š - ša, ši, šu и

т. д., - предполагается на основании египетской передачи соответствующих

слов посредством знака, читающегося как s. Если М. я. (как, например, лувийский) известен в двух вариантах, передающихся

соответственно двумя системами письма (клинописной для лувийского языка времени Хеттской

империи и иероглифической того же и более

позднего времени), то для реконструкции фонетической системы этого М. я.

можно использовать сопоставление различных (или совпадающих) способов

написания в каждой из двух графических систем. Для М. я., у которых

сохранились родственные им живые языки, восстановление фонетики может

осуществляться на основании сравнения с ними, например фонетическая

система мёртвого прусского языка уточняется на

основании сравнения его с живыми балтийскими

языками - литовским и латышским.

Особый случай восстановления М. я. представляет выделение его

составных частей внутри другого языка - мёртвого или живого (куршские

элементы внутри латышского, «догреческие» индоевропейские внутри греческого). Такие элементы выявляются на основании

сравнительно-исторического вычленения частей, не

поддающихся истолкованию согласно установленной системе соответствий.

Многие М. я. выделяются только с помощью этого последнего способа.

Новое в лингвистике, в. 6, М., 1972;

Worrel W. H., Vycichl W., Popular

traditions of the Coptic language, в кн.: Coptic

texts, Ann Arbor (Mich.), 1942;

Swadesh M., Sociologic notes on obsolescent

languages, «International Journal of American Linguistics», 1948, v. 14,

p. 226-35.

Вяч. Вс. Иванов.

Составить слова из слова мёртвые языки