Германи́стика -

1) комплекс научных дисциплин, связанных с изучением языков,

литературы, истории, материальной и духовной культуры германоязычных

народов; 2) область языкознания, занимающаяся

исследованием германских языков.

Германистика (во 2‑м значении) изучает процессы и закономерности

образования германских языков в кругу индоевропейских языков и в период

их самостоятельного исторического развития, формы их существования на

разных этапах общественной жизни германских народов, структуру и

функционирование современных германских языков.

Как область знания германистика выделилась в 17 в., когда в период

формирования буржуазных наций в германоязычных странах усилился интерес

к национальным памятникам древней письменности, обучению на родном

языке и, в связи со стремлением к единству литературных языков, к вопросам языкового

нормирования. В Германии, Англии, Нидерландах учебники родных языков

появились в 16 в., в скандинавских странах - в 17 в. В 17 в. начинается

изучение древних памятников на германских языках. Франциск Юний, первый

издатель готского Серебряного кодекса (Дордрехт, 1665), вводит готский язык в круг германистических штудий.

Позднее Дж. Хикс ставит вопрос об исторических отношениях германских

языков друг к другу. Л. тен Кате формулирует идею исторических

закономерностей в развитии германских языков. Во 2‑й половине 17 и в

18 вв. большое значение для развития германистики имели работы по немецкому языку (Ю. Г. Шоттель, И. К. Готшед,

И. К. Аделунг). В начале 19 в. Р. К. Раск подчеркнул значимость

изучения исландского языка.

Научная германистика сформировалась в 1‑й половине 19 в., главным

образом в трудах Я. Гримма. Его «Немецкая грамматика» (т. 1-4,

1819-1837) явилась первым детальным сопоставительным и сравнительно-историческим описанием германских

языков. После частных наблюдений тен Кате и Раска Гримм установил в

полном объёме соответствия между индоевропейскими, готскими и

древневерхненемецкими шумными согласными

(закон передвижения

согласных Гримма; см. Гримма

закон). Позднее, однако, было установлено, что он оперировал

сопоставлениями букв, а не звуков и был далёк от идеи реконструкции германского праязыка.

На качественно новый уровень германистика поднялась в 70-80‑х гг.

19 в., в эпоху младограмматизма,

когда внимание исследователей сосредоточилось на изучении живых

германских языков и диалектов и на

реконструкции германского языка-основы (праязыка). Лингвистические

реконструкции достигли высокой степени достоверности, был описан

звуковой состав и морфологический строй

германского праязыка, доказано индоевропейское

этимологическое тождество большей части

корнеслова, словообразовательных и словоизменительных морфем германских языков. Были определены

закономерности изменений, произошедших в фонетике и морфологии германских языков в эпоху их

самостоятельного исторического развития. Значительны успехов достигла диалектология, были сделаны многочисленные

описания отдельных диалектов, создан ряд диалектологических атласов, в частности атлас

диалектов немецкого языка Г. Венкера - Ф. Вреде. Продвинулось изучение

фонетического и грамматического строя и лексического состава

литературных германских языков. Вышли труды по сравнительно-исторической

грамматике (В. Штрейтберг, Ф. Клуге, Г. Хирт, Э. Прокош) и по истории

отдельных языков (английского - Клуге, К. Луик,

немецкого - О. Бехагель, нидерландского -

М. Шёнфельд, скандинавских - А. Нурен), по

фонетике, морфологии и синтаксису современных языков, многочисленные

этимологические (англ. - У. У. Скита, нем. - Клуге, швед. - Э. Хельквиста и др.), исторические (нем. -

Г. Пауля) и толковые словари, издания памятников, описания диалектов,

грамматики германских языков древнего и среднего периодов (серии,

изданные в Гейдельберге и Галле) и др. В этот период был накоплен

огромный фактический материал, служащий постоянным источником для

изучения германских языков.

Развитие теоретического языкознания 20 в., преодолевшего кризис

младограмматизма, нашло отражение и в германистике и привело к её

перестройке. Так, в диалектологии стала очевидной несостоятельность

традиционного учения о совпадении границ диалектов с границами обитания

германских племён. Т. Фрингс и другие доказали, что современное

распространение диалектов, сложившееся в средние века, отражает

политические, экономические, культурные границы той эпохи.

Несостоятельным оказалось и традиционное учение о первоначальности

исторического членения германских языков на восточный, северный и

западный ареалы, так как оно отражает лишь соотношение языка

древнейших письменных памятников, т. е. стратификацию германских

языковых массивов в эпоху раннего феодализма и начального периода

германских государственных объединений. Исследование Ф. Маурера

(1942) показало, что традиционная классификация германских языков не

объясняет связей, существовавших, например, у готского языка

одновременно и со скандинавскими языками, и с южнонемецкими диалектами.

Возникло сомнение и в исконном единстве западной ветви германских

языков, так как противоречивой оказывается генетическая связь между

ингвеонским и немецким языковыми ареалами. В сравнительно-исторической

грамматике германских языков возникло новое представление о модели

германского языка-основы, который стал рассматриваться не как набор

характерных признаков, отличающих германские языки от других

индоевропейских, а как изменяющаяся структура, отдельные явления

которой имеют разную хронологическую глубину (Франс Кутсем).

Попытка американских структуралистов внедрить в

сравнительно-историческое описание древних германских языков методику

фонологического и морфонологического анализа (ср. «Опыт грамматики

протогерманского языка», 1972, под ред. Кутсема и Х. Л. Куфнера)

показала, что приёмы, применяемые в исследовании современных языков, в

сравнительно-исторических описаниях могут быть результативны лишь при

сочетании с социолингвистическим анализом;

недостаточно перечислить те или иные альтернации и выявить их формальные

соотношения в системе языка, необходимо установить также исторические

отношения между явлениями и раскрыть их функциональную роль на том или

ином этапе развития языка.

[Германистика в СССР]

Работы советских германистов характеризуются последовательным

историзмом в исследованиях типологического и социального

аспектов языкового материала. В 60-70‑х гг. изданы фундаментальные

труды по сравнительно-исторической и историко-типологической грамматике

германских языков, разрабатывались проблемы функционирования

германских литературных языков в различные исторические периоды их

развития и основы теории национальных вариантов языка на материале

германских языков. В коллективной «Сравнительной грамматике германских

языков» (1962-66) весь языковой материал получил новое осмысление в

свете достижений современного языкознания. Пересмотрены устаревшие

младограмматические реконструкции. Учитывается принцип

относительной хронологии явлений, что углубило исторический подход

при установлении системной связи между отдельными явлениями.

Широко использованы данные лингвистической

географии, позволившие сочетать методику лингвистического

анализа с социологической характеристикой явлений. По-новому решён

вопрос о близкородственных связях германских языков, различных в

разные исторические периоды (Н. С. Чемоданов). В. М. Жирмунский ввёл

новую классификацию германских языков, постулирующую на основе

данных лингвистической географии первоначальное членение германцев на 2

группы - северную и южную, что позволило объяснить позднейшую

историческую последовательность образования диалектных групп и пёстрые

связи древних германских литературных языков. В фонологии

С. Д. Кацнельсоном впервые дана подробная характеристика слоговой акцентуации, вызвавшей ряд фонетических

процессов в истории отдельных германских языков. Детально описывается

словообразовательный материал (Е. С. Кубрякова) и впервые

предпринимается попытка установить типы деривационных моделей в

германских языках и закономерности их образования и развития. Для

морфологии (М. М. Гухман, Э. А. Макаев, С. А. Миронов) характерен отказ

от традиционных представлений о развитии морфологического строя

германских языков как о процессе утраты тех или иных форм. Предметом

анализа являются имеющиеся грамматические формы и категории,

устанавливаются их типичность или изолированность, продуктивность -

непродуктивность, хронологическая соотносительность

морфологических моделей и явлений, на первый план выдвигается не

внешняя, а внутренняя реконструкция, что позволяет определить специфику

развития грамматической структуры германский языков, т. е. пути

преобразования в них сохранившихся индоевропейских категорий и явлений

и образование инноваций.

Коллективный труд советских германистов «Историко-типологическая

морфология германских языков» (т. 1-3, 1977-78) ставит своей задачей

сравнительно-типологическую характеристику развития германских

языков в пору их раздельного существования. Продолжая «Сравнительную

грамматику», этот труд показывает общие тенденции в преобразовании и

развитии отдельных категорий и микросистем и специфику развития

отдельных языков, определяя тем самым соотношение общего и

индивидуального как в направленности развития, так и в интенсивности

изменений, в глубине и степени преобразований. Это первое в мировой

германистике исследование, характеризующееся новой методикой описания

материала. Главным явилось не реконструирование исходных моделей разных

уровней, а изучение изменения этих моделей и результатов развития,

преобразований, которые позволяют судить о типологическом тождестве или

об индивидуальных особенностях процессов, протекавших в отдельных

языках в исторический период их развития.

Большой вклад советские германисты внесли в изучение истории

отдельных германских языков (английского - В. Н. Ярцева, Б. А. Ильиш,

А. И. Смирницкий, немецкого - Жирмунский, О. И. Москальская,

нидерландского - Миронов, скандинавских языков -

М. И. Стеблин-Каменский), немецкой диалектологии (Жирмунский).

В исследованиях по типологии германских литературных языков

донационального периода (Гухман, Макаев) определены универсальные

признаки, наличие которых позволяет решить вопрос о принадлежности того

или иного языкового образования к категории литературных языков в

донациональный период, выявлены пути становления и обособления

наддиалектных форм этих языков от языка разговорно-бытового общения.

Новым аспектом сравнительно-сопоставительной грамматики германских

языков является разработка проблемы национальных вариантов английского

и немецкого литературных языков, которые обслуживают несколько наций и

функционируют одни в течение нескольких столетий (американский вариант

английского языка), другие - несколько десятилетий (немецкий язык ГДР).

Эта проблема, неоднократно становившаяся ареной дискуссий за рубежом,

в советской науке получила теоретическое обоснование. В ряде работ

(Г. В. Степанов, Ярцева, А. Д. Швейцер) разработана теория языковой

ситуации и языковых состояний, проблема взаимодействия внешней и

внутренней систем языка, изучены важнейшие варианты отдельных языков

(английского в США, Канаде, Австралии - Швейцер, немецкого в Австрии,

Швейцарии - А. И. Домашнев).

Периодические издания

«Études germaniques» (P., 1946-),

«Germanistik. Internationales Referatenorgan mit

bibliographischen Hinweisen» (Tübingen, ФРГ, 1960-),

«The Journal of English and Germanic

Philology» (США, место изд. различно, 1897-),

«Zeitschrift für deutsche Philologie» (B. - Halle,

1868-),

«Quellen und Forschungen zur Sprach- und Culturgeschichte

der Germanischen Völker» (Straßburg - B., 1874-1918),

«Leuvensche bijdragen: Tijdschrift voor modern

filologie» (The Hague - [a. o.], Бельгия, 1896-),

«Revue germanique» (P., 1905-39),

«The Germanic Review» (США, место изд.

различно, 1926-),

«Studia Germanica Gandensia» (Gent, Бельгия,

1959-).

Жирмунский В. М., Введение в сравнительно-историческую

грамматику германских языков. М.-Л., 1963;

Прокош Э., Сравнительная грамматика германских языков, пер.

с англ., М., 1964;

Чемоданов Н. С., Германские языки, в кн.: Советское

языкознание за 50 лет, М., 1967;

Paul H., Geschichte der germanischen

Philologie, в кн.: Grundriss der germanischen

Philologie, 2 Aufl., Bd 1, Straßburg, 1901;

Streitberg W., Michels V., Jellinek

M. H., Die Erforschung der indogermanischen Sprachen, Lfg. 1-2.

Germanisch. Straßburg, 1927-36 (Streitberg W. A., Geschichte

der indogermanischen Sprachen, Bd 2);

Stroh Fr., Handbuch der germanischen Philologie,

B., 1952;

Kurzer Grundriss der germanischen Philologie bis 1500,

hrsg. von L. E. Schmitt, Bd 1, Sprachgeschichte, B., 1970;

Markey T. L., Kyes R. L., Roberge

P. T., Germanic and its dialects. A grammar of Proto-Germanic,

pt 3. Bibliography and indexes, Amst., 1977.

Н. С. Чемоданов.

Составить слова из слова германистика

Литерату́рный язы́к -

основная, наддиалектная форма существования языка, характеризующаяся большей или меньшей

обработанностью, полифункциональностью, стилистической

дифференциацией и тенденцией к регламентации. По своему

культурному и социальному статусу Л. я. противостоит территориальным

диалектам, разным типам

обиходно-разговорных койне и просторечию - как высшая форма

существования языка.

Л. я. - историческая категория. Его функциональная нагрузка

неодинакова в разных исторических условиях, определяющую роль здесь

играет уровень общественного развития и общей культуры народа, а также

условия формирования Л. я. Классический арабский

Л. я. оформился в 7-8 вв. как язык поэзии, мусульманской религии, науки

и обучения при высоком уровне развития арабской культуры. У истоков

литературных языков Западной Европы были преимущественно поэтические и

прозаические жанры художественной литературы, народный эпос, лишь

отчасти религиозная литература. Эти Л. я. относительно поздно начинают

обслуживать науку и образование, вследствие того что в этих сферах

длительное время господствовал латинский

язык.

Статус Л. я., большая или меньшая его функциональная нагрузка зависят

от закрепления отдельных сфер общения за той или иной формой

существования языка, иначе говоря, от языковой ситуации, характера и

числа её компонентов. Так, в тех случаях, когда в сфере устного общения

господствуют территориальные диалекты или полудиалекты, Л. я.

оказывается ограниченным сферой письменности, как это наблюдалось во

многих странах в разные исторические периоды и в отдельных случаях

сохраняется в настоящее время (ср., например, ситуацию с литературным немецким языком в Швейцарии). Иной характер имеет

ограничение функций Л. я. в тех случаях, когда в определённых сферах

общения используется другой Л. я., например латынь в средневековой

Европе или арабский и персидский языки в эпоху

существования средневековых тюркских языков.

Различия в исторических путях развития народов и стран создают

своеобразие языковых ситуаций, отражаясь в специфике развития и

характере Л. я. Так, существование в современной Норвегии двух Л. я. -

букмола и лансмола (нюнорск), выполняющих одни и те же функции

универсального средства общения, объясняется тем, что первый из них

оформился в период датского господства на основе взаимодействия датского языка с норвежским

койне города Осло, второй - в процессе борьбы за национальную

независимость - на базе местных диалектов. В истории разных народов в

определённый исторический период могут сосуществовать и другие типы

Л. я. - древнеписьменный, обладающий ограниченной стилевой системой,

часто непонятный широким слоям народа (древнеармянский грабар, существовавший до конца 19 в., японский бунго, исторической моделью которого является Л. я.

Японии 13-14 вв.), и более поздние варианты Л. я. В 17-19 вв. в Японии

господствовала своеобразная диглоссия:

старый письменный язык являлся государственным языком, языком науки,

высоких жанров литературы; наряду с этим развивался новый Л. я.,

постепенно вытеснявший старые формы, ранее всего в художественной

литературе, наиболее поздно в официальном обиходе.

Хотя специфика Л. я. раскрывается в совокупности его признаков, в

разных Л. я., а также в разные периоды истории одного Л. я. соотношение

между названными признаками, формы их реализации не являются

тождественными и стабильными: отдельные различительные черты лишь

постепенно вырабатываются в истории языков, причём их становление и

развитие протекает неравномерно. Полифункциональность, например, не

означает обязательного охвата литературным языком всех сфер общения:

классические Л. я. Японии, Китая, арабского Востока являлись языками

письменного общения, в устном общении господствовали диалекты и

городские койне; в западноевропейских странах проникновение Л. я. в

сферу обиходно-разговорной коммуникации также

происходило относительно поздно. Ограничение функций Л. я. происходит и

в результате его исключения из сфер государственного управления, науки,

деловой переписки при использовании в этих сферах чужого Л. я.: немецкий

язык 11-12 вв. фактически был исключён из этих областей общественной

практики, поскольку в них господствовала латынь, ср. также статус чешского языка в пределах Австро-Венгрии или многих

развитых Л. я. в дореволюционной России.

Уровень обработанности и наддиалектности также может быть различным,

но во всех случаях Л. я. предполагают отбор языковых явлений на основе

более или менее осознанных критериев (функционально-стилистических,

структурных); таким образом, относительная регламентация существует даже

при отсутствии кодифицированных норм.

Наддиалектность в Л. я. обязательно сочетается с обработанностью и

функционально-стилистической вариативностью,

этим Л. я. отличается от таких наддиалектных образований, как городские

койне и другие разновидности полудиалектов. Наддиалектность Л. я.,

как правило, проявляется в постепенном обособлении от диалекта, т. е. в

отказе от узкорегиональных признаков одного диалекта и в объединении

черт разных диалектов, и в функционально-стилистическом обособлении,

которое реализуется в наличии особых пластов лексики и фразеологии,

присущих только Л. я., в оформлении специфичных для книжно-письменных

стилей синтаксических моделей. Понятие наддиалектности не означает

полного исключения регионального варьирования Л. я., которое может

длительно сохраняться, особенно в Л. я. донационального периода.

Выработка единых для данного социума норм Л. я., особенно его

устно-разговорной формы, - процесс длительный, чаще всего связанный с

эпохой формирования национальных отношений. Но и во многих странах с

развитыми Л. я. соотношение общей литературной нормы и регионального

варьирования достаточно сложно: ср. языковую ситуацию в 19 в. в Италии,

Германии. Ряд современных Л. я. имеет национальные варианты,

использующиеся в разных государствах (ср. английский язык в Англии и

США, испанский язык в Испании и странах Лат. Америки).

Наличие письменной фиксации не всеми исследователями признаётся

универсальным и обязательным признаком Л. я., хотя создание

письменности у ранее бесписьменного народа в значительной степени меняет

характер Л. я., обогащая его потенции и расширяя сферы его применения

(ср., например, Л. я. многих ранее бесписьменных народов СССР). Вместе с

тем имеется и другая точка зрения на генезис Л. я., непосредственно

связывающая данный процесс со становлением письменности (Ф. П. Филин и

другие). Многие языковеды (А. В. Десницкая, М. М. Гухман и другие)

полагают, что язык устной поэзии у разных народов, формульные элементы в

языке обряда и устного права обладают в своей совокупности той степенью

наддиалектности и обработанности, которая позволяет относить их к Л. я.

ранней поры, к истокам истории литературных языков. На материале ряда

языков прослеживается преемственность между устными обработанными

формами языка дописьменного периода и языком более поздних жанров

письменности (развитие адыгейского и осетинского Л. я. и др.).

Не является обязательным универсальным признаком Л. я. и

существование единых кодифицированных норм. Их становление

относится к поздним периодам истории литературных языков; чаще всего

нормализационные процессы соотнесены с эпохой формирования национальных

языков, хотя возможны и исключения (ср. систему нормативов,

представленную в грамматике Панини; см. Индийская языковедческая традиция), они

характеризуют лишь определённую разновидность Л. я. - национальные

Л. я. и подготавливаются в предыдущие периоды истории литературных

языков относительной регламентацией стилистических приёмов и

нормативов в языке поэзии и прозы, выбором лексических и

синтаксических моделей.

Социальная база Л. я. определяется тем, на какую языковую практику он

опирается и каким образцам следует в своём становлении и развитии. Для

средневековых Л. я. типична узкая социальная база, поскольку они

обслуживали культуру высших слоёв феодального общества, что обусловило

стилистическую систему Л. я. той эпохи, их обособление от разговорного

языка не только сельского, но и городского населения. Процесс

формирования и развития национальных Л. я. характеризуется

нарастанием тенденций к демократизации, к расширению их социальной

базы, к сближению книжно-письменных и народно-разговорных стилей.

Наиболее интенсивно этот процесс осуществляется в социалистических

странах, где Л. я. в качественно новых условиях существования

превращаются в общенародное средство коммуникации при интенсивной

демократизации устных стилей Л. я. и влиянии этих стилей на

книжно-письменные.

Понятия «Л. я.» и «язык художественной

литературы» не тождественны. Л. я. охватывает не только язык

художественной литературы, но и языковые реализации в области

публицистики, науки, государственного управления, а также язык устных выступлений и определённый тип разговорной речи (устная форма Л. я.). Язык

художественной литературы - более широкое понятие, так как в

художественные произведения могут быть включены помимо литературных

языковых форм элементы территориальных диалектов и полудиалектов, жаргонизмы. В истории многих Л. я. большую роль

играет творчество выдающихся писателей, такова роль А. С. Пушкина в

формировании русского Л. я., У. Шекспира - английского языка и т. п.

Винокур Г. О., Русский язык, в его кн.: Избранные работы по

русскому языку, М., 1959;

его же, О задачах истории языка, там же;

его же, Язык литературы и литературный язык, в кн.:

Контекст, 1982. Литературно-критические исследования, М., 1983;

Гавранек Б., Задачи литературного языка и его культура, в

кн.: Пражский лингвистический кружок, М., 1967;

Едличка А., О пражской теории литературного языка, там

же;

Виноградов В. В., Проблемы литературных языков и

закономерностей их образования и развития, М., 1967;

[Гухман М. М.], Литературный язык, в кн.: Общее

языкознание. Формы существования, функции, история языка, М., 1970,

гл. 8;

[её же], К вопросу о соотношении донациональных и

национальных литературных языков, в кн.: Социально-историческая

обусловленность развития молдавского национального языка, Кишинёв,

1983.

М. М. Гухман.

Составить слова из слова литературный язык