Индонези́йские языки́ -
одна из традиционно выделявшихся (до 60‑х гг. 20 в.) ветвей
австронезийской семьи языков (см. Австронезийские языки). К И. я. относится около 350
языков, на которых говорят более 237 млн. чел. До 80‑х гг. 19 в. (иногда
и позднее) И. я. назывались малайскими языками. Понятие «малайские
языки» возникло в 1‑й половине 19 в. как объединение языков Зондских
островов, полуострова Малакка и острова Мадагаскар в противоположность
полинезийским языкам. Позднее в число
малайских (индонезийских) были включены австронезийские языки Молуккских
островов, Тайваня, Индокитая, Филиппин и некоторые другие. Термин
«И. я.» фактически употребляется для обозначения западных
(неокеанийских) австронезийских языков. Гипотеза о единстве И. я. как
генетической группы не доказана (вероятно, наиболее древние в
австронезийской семье процессы деления проходили среди И. я.). Полной
обоснованной классификации И. я. не существует. Выделялось много
предположительных генетических групп различных таксономических рангов: южносулавесийские языки, каили-памона языки, несколько групп так называемых
баритосских языков (распространены на Калимантане, но в одну из этих
групп, по-видимому, входит малагасийский
язык), обширная малайско-яванская группа (внутри которой явно
выделяется малайская подгруппа), амбонская,
сама-баджау, цоуская группы, ряд групп и подгрупп филиппинских языков (единство филиппинских языков
не доказано). Среди традиционных ветвей австронезийской семьи И. я.
наименее однородны по своей структуре.
Инвентарь сегментных фонем в И. я. включает
всегда локальные ряды лабиальных, апикальных и велярных смычных. Многие
языки (в особенности на Больших Зондских островах) имеют ещё четвёртый,
альвео-палатальный (или палатальный) ряд. В локальных рядах
противопоставляются глухие взрывные, полузвонкие взрывные и носовые.
Почти всюду представлены гортанный взрыв, плавные r и l, фрикативные s и
h, фонемы типа w или v (очень редко в одном языке встречаются обе эти
фонемы); обычно есть фонема j. Для языков некоторых районов
(в частности, Восточной Индонезии) характерен фрикативный f. В ряде
языков, в частности на островах Нуса-Тенгара, помимо обыкновенных
взрывных имеются инспираторные (вдыхательные) взрывные. Вокализм небогат, особенно ограничен в языках
Филиппин. Во всех языках представлены гласные a,
i и u; обычно имеется гласный типа ə или ɨ (редко - оба гласных),
гласные среднего подъёма (e, o). Сочетания согласных в некоторых И. я. (в частности, в
филиппинских) весьма разнообразны по составу (но, как правило, не
длиннее двухэлементных); в ряде языков они ограничены моделью «носовой +
гоморганный взрывной», а в некоторых отсутствуют полностью.
Последовательности гласных возможны всюду; часто они разрываются
нефонологическими глайдами. На консонантизм конца слова почти всюду наложены
ограничения, которые в некоторых языках доходят до полного запрета
консонантного ауслаута. Ударение фонологично в пределах слова только в части
языков (в основном в филиппинских).
В грамматическом строе И. я. наблюдаются резкие различия. Особенно
значительны они в морфологии глагола. В языках Филиппин, Тайваня, Мадагаскара,
северных областей Сулавеси и Калимантана представлен
филиппинский тип глагольной морфологии, основные черты которой
следующие. Нет чёткого деления глаголов на переходные и непереходные. Глагол имеет аффикс, который передаёт залоговое значение и
одновременно выделяет («фокусирует») один из членов ситуации (субъект действия, непосредственный объект действия, место, инструмент,
заинтересованный объект и т. д.), выражаемый подлежащим. В итоге система залоговых форм несимметрична: одному активу
противопоставляется несколько пассивов, например в тагальском языке bumilí ‘покупать’ - bilhín ‘быть
тем, что покупают’, bilhàn ‘быть тем, у кого (где) покупают’, ibilí
‘быть тем, на что (для кого) покупают’. Для филиппинского типа
морфологии характерны синтетические модально-временны́е формы
(каждая из приведённых тагальских залоговых форм, в свою очередь, входит
в четырёхчленную парадигму модально-временно́го
характера).
В языках Больших Зондских (за исключением северных областей Сулавеси
и части Калимантана) и близлежащих островов представлен
малайский тип глагольной морфологии, строго различающий
переходные и непереходные глаголы. В переходном глаголе отношение к
объекту и залоговая характеристика выражаются независимо друг от друга,
что приводит к пересечению соответствующих парадигм. Например, в бугийском языке каждый из глаголов -úkiʔ ‘писать
(что?)’, -ukíri ‘писать (на чём?)’ и -ukírəŋ ‘писать (кому?)’ имеет и
активную, и пассивную форму. В большинстве языков с малайской
морфологией, в отличие от языков с филиппинской морфологией, возможна
постановка личноместоименных морфем (иногда
также полных личных местоимений и личных имён)
перед основой глагола; возникающие сочетания обычно имеют характер
пассива.
Глагольная морфология многих И. я. не подводится под эти типы. В ряде
языков внутренних районов Калимантана глагол не имеет показателей связи
с объектом, но актив и пассив строго различаются. В языках Восточной
Индонезии противопоставление актива и пассива обычно мало развито или
отсутствует; важную роль играют приглагольные служебные местоименные
морфемы.
В И. я. развита специфическая агглютинация:
преобладание префиксов над суффиксами, наличие многозначных аффиксов,
наличие особых полифункциональных формообразовательных аффиксов, которые могут
выступать и как словообразовательные.
Для уточнения функций именных членов
предложения в И. я. применяются: артиклеподобные служебные
слова (свойственны в основном языкам Филиппин), согласование с приглагольными местоименными
морфемами (в основном в языках района Сулавеси и восточное), предлоги (наиболее развиты в Западной Индонезии),
порядок слов (повсеместно).
Для языков с филиппинским типом морфологии характерна постановка сказуемого в начале предложения. В других И. я. чаще встречается
порядок ПС. Определение в И. я. обычно следует
за определяемым, однако в языках Восточной Индонезии притяжательные
определения находятся в препозиции, а в части языков Филиппин и Тайваня
качественное определение может стоять как в постпозиции, так и в
препозиции. Во многих И. я. имеются морфемные средства выражения
атрибутивных связей. В части языков Восточной Индонезии (как и в океанийских языках) представлена категория
неотторжимой/отторжимой принадлежности.
Сопоставительное и сравнительно-историческое исследование И. я.
началось в 19 в. (В. фон Гумбольдт, Х. ван дер Тюк, Х. К. Керн и
другие). Важный этап в изучении И. я. связан с именем Р. Брандштеттера
(начало 20 в.). Первой попыткой реконструирования праязыка
отдельной группы была работа Э. Штреземана по амбонским языкам (1927).
К 80‑м гг. 20 в. подобные реконструкции осуществлены по многим группам
И. я. Проводятся исследования самого различного плана как по отдельным
И. я., так и по группам языков; материал И. я. нередко привлекается к
решению общелингвистических проблем. Однако многие И. я. остаются до
сих пор не описанными.
Аракин В. Д., Индонезийские языки, М., 1965;
Brandstetter R., An introduction to Indonesian
linguistics, being four essays, L., 1916;
Gonda J., Indonesian linguistics and general
linguistics, «Lingua», 1950, v. 2, № 3; 1952, v. 3, № 1;
см. также литературу при статье Австронезийские языки.
Ю. Х. Сирк.