Фи́нно-угрове́дение -

комплексная дисциплина, предметом которой является описательное и

сравнительно-историческое изучение языков и культур финно-угорских народов, или, в более широком

понимании, всех народов уральской языковой семьи (см. Уральские языки), в т. ч. самодийских. В последнем случае понятия

«финно-угроведение» и «уралистика» выступают как равнозначные.

Отправными точками для формирования сравнительного финно-угроведения

и тем самым для выделения финно-угроведения как самостоятельной

дисциплины были гипотезы о восточном происхождении венгров и их

языковом родстве с обскими уграми (15-16 вв., Энеа Сильвио Пикколомини,

он же папа Пий II, Мацей из Мехова, З. Герберштейн), о финно-венгерском

родстве (середина 17 в., Б. Шютте, М. Фогелиус, Г. Стьерньельм),

обнаружение родства прибалтийско-финских языков

между собой и с саамским языком. Сведения о

волжских, пермских, обско-угорских и самодийских языках (в частности,

краткие списки слов) впервые стали доступными европейской науке в конце

17 в. благодаря голландскому путешественнику и учёному Н. К. Витзену;

в сочетании с созданными в 16-17 вв. грамматиками и словарями венгерского (Я. Сильвестер, А. Сенци Мольнар), финского (Э. Петреус, Э. И. Шродерус), эстонского (Х. Шталь, И. Гутслафф, Г. Гёзекен)

языков это позволило в основном правильно очертить границы уральской

языковой семьи (Г. В. Лейбниц и его сподвижники).

Представления об уральском языковом родстве были существенно уточнены

на основе лексического материала, собранного в экспедициях и с помощью

анкет в 18 в. в России (Ф. Ю. фон Страленберг, Д. Г. Мессершмидт,

В. Н. Татищев, Г. Ф. Миллер, И. Э. Фишер, П. С. Паллас, И. И. Лепёхин,

Я. Фальк). В конце 18 в. составляются первые грамматики марийского и удмуртского

языков (В. Г. Пуцек-Григорович), мордовский

словарь (Д. Семёнов-Руднев, известный как епископ Дамаскин). Крупнейшим

достижением явились труды Я. Шайновича и Ш. Дьярмати, где финно-угорское

языковое родство обосновывается не только лексическими, но и морфологическими сопоставлениями и где во

многом предвосхищена методология компаративистики.

В середине 19 в. А. М. Шёгрен, М. А. Кастрен и Ф. И. Видеман создали

классические описания большинства уральских языков, в которых была

выявлена специфика их грамматического строя и

преодолена господствовавшая ранее традиция рассмотрения любых языков в

схемах латинско-европейской грамматики, а также словари этих языков.

Значительный вклад в изучение волжских и пермских языков и создание их

письменностей внесли просветители и краеведы Ф. Васильев, И. А. Куратов,

Г. С. Лыткин, П. П. Орнатов, Н. П. Попов, Н. А. Рогов, П. И. Савваитов.

Сравнительное финно-угроведение окончательно сложилось в последней

трети 19 в. Возникают крупные центры финно-угроведения в Венгрии и

Финляндии (с 1872 кафедра алтайского сравнительно-исторического

языкознания в Пештском университете, с 1883 Финно-угорское общество в Хельсинки). Создаются

финно-угорские этимологические словари (Й. Буденц, О. Доннер),

выявляется совокупность морфологических и фонетических соответствий между уральскими языками,

закладываются основы прауральской реконструкции

(Буденц - создатель сравнительной морфологии, М. П. Веске, А. Генец -

работы по финно-угорскому сравнительному вокализму, Э. Н. Сетяля - автор многих

разносторонних исследований, в т. ч. теории

чередования ступеней согласных, во многом ошибочной, но давшей

импульс развитию сравнительно-фонетических исследований, И. Халас).

Начинается изучение внешних связей и заимствований финно-угорских языков

(А. Э. Альквист - работы по культурной лексике

финно-угорских языков, Н. И. Андерсон - проблема уральско-индоевропейского языкового родства, Б. Мункачи -

исследование индоиранских и кавказских элементов уральских языков, В. Томсен и

И. Ю. Миккола - изучение германских и балтийских заимствований в прибалтийско-финских

языках). В работах Халаса и Сетяля получило детальное обоснование

родство финно-угорских языков с самодийскими.

Исследования по финно-угроведению были продолжены в начале и середине

20 в., когда на основе принципов младограмматизма был полностью реконструирован

прауральский консонантизм (работы Х. Паасонена,

1917, Э. Беке, И. Вихмана, К. Доннера, И. Тойвонена), разрабатывались

вопросы этимологии, лексикологии, исследовались заимствования

(З. Гомбоц, Я. Л. Калима, Я. Мелих, И. Шебештьен-Немет, Паасонен,

А. М. О. Рясянен, Тойвонен), разрабатывалась проблематика внешних

генетических связей уральской семьи (К. Б. Виклунд, Б. Коллиндер,

Рясянен, О. Соважо), исследовались сравнительная морфология и синтаксис

(Й. Дьёрке, И. А. Клемм, Т. В. Лехтисало, Ю. Марк, П. Равила, Й. Синнеи,

Д. Р. Фокош-Фукс). Одновременно появились работы по синхронии и диахронии

отдельных уральских языков: прибалтийско-финских (М. Айрила, П. Аристэ,

Д. В. Бубрих, Л. Кеттунен, Ю. Куйола, Марк, Ю. Мягисте, Х. Оянсуу,

Л. Пости, М. О. Рапола, Э. А. Тункело, А. Турунен, Л. Хакулинен),

саамского (Виклунд, Тойво Итконен, Э. Итконен, Ю. К. Квигстад,

Коллиндер, Э. Лагеркранц, К. Нильсен, Равила, Ф. Г. Эймя), мордовских

(Бубрих, Э. Итконен, Э. Леви, Паасонен, Равила), марийского (Беке,

Вихман, Паасонен, Г. Й. Рамстедт, П. Сиро), пермских (Бубрих, Вихман,

В. И. Лыткин, Т. Э. Уотила, Фокош-Фукс), обско-угорских (М. Жираи,

Ю. А. Каннисто, К. Ф. Карьялайнен, М. Э. Лимола, Паасонен, Фокош-Фукс,

В. Штейниц), венгерского (Синнеи и Ж. Шимоньи - авторы обобщающих

работ по истории венгерского языка в аспекте сравнительного

финно-угроведения, Г. Барци, Мелих, Г. Месёй, Э. Моор, Д. Паиш, Ю. фон

Фаркаш), самодийских (К. Доннер, А. Й. Йоки, Лехтисало). В этот период

была в значительной мере осуществлена намеченная Финно-угорским

обществом программа создания необходимых пособий (фонетических и

морфологических описаний, словарей, сборников текстов, исследований

по исторической грамматике и лексическим заимствованиям) для каждого

из уральских языков.

В этот же период в центре внимания советского финно-угроведения,

создание которого связано с именем Бубриха, были вопросы описательной

грамматики и лексикографии, важные для целей

языкового строительства; значительные заслуги принадлежат в этой

области В. М. Васильеву, Г. Г. Кармазину (марийский язык),

М. Е. Евсевьеву, М. Н. Коляденкову (мордовские языки), В. И. Лыткину,

А. С. Сидорову (коми язык), В. Н. Чернецову (мансийский язык), Г. Д. Вербову, Г. Н. Прокофьеву

(самодийские языки).

Современное финно-угроведение опирается как на достижения

предшествующих этапов (суммированы в конце 50‑х гг. в работах

Коллиндера), так и на новейшие приёмы исследования - в сфере типологии, лингвогеографии, генеративной фонологии, экспериментальной фонетики. В области

сравнительно-исторических исследований центр научных интересов

перемещается на проблемы вокализма (вслед за полемикой между Штейницем и

Э. Итконеном в послевоенные годы о составе гласных фонем уральского праязыка и относительном значении

прибалтийско-финских и восточно-хантыйских данных для реконструкции

вокализма), реконструкцию «дочерних» праязыков для отдельных уральских

языковых групп, проблему происхождения словоизменительных и словообразовательных формантов (решаемую как в

русле глоттогонических гипотез, так и с точки зрения концепции

ностратического родства). Изучаются вопросы пространственной и

временной локализации уральского праязыка, «протоуральские древности»

(работы П. Хайду). Завершено издание многотомных этимологических

словарей - финского (Э. Итконен, Йоки, Р. Пелтола) и венгерского

(Л. Бенкё, Д. Лако, К. Редеи) языков, ведётся издание «Уральского

этимологического словаря» (Редеи). Систематизированное

изложение основ финно-угроведения дано в трудах Э. Итконена и Хайду, в

трёхтомном труде советских и венгерских языковедов «Основы

финно-угорского языкознания» (1974-76) и в коллективном труде

специалистов из ряда стран «The Uralic

Languages» (1988).

Венгерские и финские исследователи особенно интенсивно изучают

историю и диалекты обско-угорских (Э. Вертеш,

Я. Гуя, Б. Кальман, Редеи, М. С. Кишпал, Л. Хонти, Э. Шал) и самодийских

(Йоки, Т. Микола, Хайду, П. Саммаллахти, Ю. Янхунен, Т. Янурик) языков.

Развивается марийское языкознание (А. Альхониеми, Г. Берецки,

Э. Кангасмаа-Минн). Продолжается изучение венгерского (Л. Деме,

Ш. Имре, Кальман, Ш. Карой, А. Ньири, Ф. Папп, Й. Томпа),

прибалтийско-финских и саамского (К. Вик, П. Виртаранта, О. Икола, Терхо

Итконен, В. М. Корхонен, П. Саукконен) языков, особенно с

использованием новейших концепций теоретической лингвистики.

Имеются центры финно-угроведения в ФРГ (Г. Ганшов, Х. Кац, В. Фенкер,

Х. Фромм, И. Футаки, Л. Шифер, Э. Шифер, В. Шлахтер), США (Д. Дечи,

И. Лехисте, А. Раун, Т. А. Себеок), Швеции (Б. Викман, В. Э. Таули,

Т. Шёльд), ГДР (Г. Зауэр), Норвегии (К. Бергсланд), а также в Австрии,

Италии, Польше, Франции, Японии.

Большие заслуги в развитии финно-угроведения в СССР принадлежат

Аристэ, В. И. Лыткину, К. Е. Майтинской, Б. А. Серебренникову, проведшим

многопрофильные исследования по уральским языкам. В Эстонской ССР

(Тарту, Таллинн), Москве, Ленинграде, Петрозаводске, Сыктывкаре,

Йошкар-Оле, Саранске, Ижевске, Новосибирске, Томске (становление

финно-угроведения в Сибири - результат экспедиционной деятельности,

развернутой по инициативе А. П. Дульзона), Ужгороде и других городах

проведены широкие исследования по всем уральским языкам - эстонскому

(Аристэ, А. Каск, В. Палль, Э. Пялль, Х. Рятсеп и другие), литературному

финскому (З. М. Дубровина, Ю. С. Елисеев), карельскому (А. П. Баранцев, Г. Н. Макаров и

другие), прибалтийско-финским и по сравнительному

прибалтийско-финскому языкознанию (П. Алвре, Аристэ, Т.-Р. Вийтсо,

Э. Вяари, А. Лаанест и другие), саамскому (Г. М. Керт и другие),

мордовским (Г. И. Ермушкин, Д. Т. Надькин, Серебренников,

А. П. Феоктистов, В. Халлап, Д. В. Цыганкин и другие), марийскому

(И. С. Галкин, Л. П. Грузов, И. Г. Иванов, П. Кокла, Г. М. Тужаров и

другие), удмуртскому (В. И. Алатырев, В. М. Кельмаков, И. В. Тараканов,

Т. И. Тепляшина и другие), коми (Г. Г. Бараксанов, Р. М. Баталова,

Е. С. Гуляев, Т. И. Жилина, Лыткин, А. И. Туркин, А.‑Р. Хаузенберг и

другие), мансийскому (Е. И. Ромбандеева), хантыйскому (Н. И. Терешкин), литературному

венгерскому и венгерским диалектам Закарпатья (П. Н. Лизанец,

Майтинская), самодийским (Н. М. Терещенко, Э. Г. Беккер, А. Кюннап,

Ю. А. Морев, И. П. Сорокина, Е. А. Хелимский и другие). Большие успехи

достигнуты в исследовании эстонского, водского и

вепсского языков, мордовской и коми диалектологии, описании самодийских языков,

сравнительно-историческом изучении пермских и самодийских языков.

Интенсифицируются исследования по карельской, саамской,

удмуртской диалектологии, марийской и мордовской этимологии, по

проблемам финно-угорской ономастики

(А. К. Матвеев и другие). Интенсивно разрабатывается и

общеуралистическая проблематика, в частности вопросы фонологии и

акцентологии праязыка, его генетических связей, проводится анализ

основных тенденций в историческом развитии служебных

слов и морфем, ареальных связей внутри уральской языковой

семьи.

Международные конгрессы финно-угроведов проводятся поочерёдно в

Венгрии, Финляндии и СССР - трёх странах с наиболее развитым

финно-угроведением (Будапешт, 1960 и 1975; Хельсинки, 1965; Таллинн,

1970; Турку, 1980; Сыктывкар, 1985).

Основные периодические и продолжающиеся издания:

«Советское финно-угроведение» (Тал., 1965-),

«Keel ja Kirjandus» (Tallinn, 1958-),

«Eesti Keel» (Tartu, 1922-40),

«Fenno-Ugristica» (Tartu, 1975-);

«Nyelvtudományi Közlemények» (Budapest, 1862-),

«Magyar Nyelvőr» (Budapest, 1872-),

«Keleti Szemle» (Budapest, 1900-32),

«Magyar Nyelv» (Budapest, 1905-),

«Acta Linguistica Academiae Scientiarum Hungaricae»

(Budapest, 1951-),

«Magyar Nyelvjárások» (Budapest, 1951-),

«Néprajz és Nyelvtudomány» (Szeged, 1957-),

«Études Finno-Ougriennes» (Budapest - P., 1964);

«Ungarische Jahrbücher» (B. - Lpz., 1921-43);

«Ural-Altaische Jahrbücher» (Wiesbaden, 1952-),

«Finnisch-ugrische Mitteilungen» (Hamb., 1977-);

«Suomalais-ugrilaisen Seuran aikakauskirja» (Hels.,

1886-),

«Suomalais-ugrilaisen Seuran toimituksia» (Hels.,

1890-),

«Virittäjä» (Hels., 1897-),

«Finnisch-ugrische Forschungen» (Hels., 1901-),

«Studia Fennica» (Hels., 1933-);

«Fenno-Ugrica Suecana» (Uppsala, 1978-);

«Uralica of the Uralic Society of Japan» (Tokyo,

1973-).

Языки народов СССР, т. 3, М., 1966;

Основы финно-угорского языкознания, т. 1-3, М., 1974-76;

Bibliographia Uralica. Финно-угорское и

самодийское языкознание в Советском Союзе 1918-1972, Тал., 1976;

Ural-Altaische Jahrbücher, Bd 41, Wiesbaden,

1969 (обзорные статьи по финно-угроведению);

Bibliographie der uralischen Sprachwissenschaft 1830-1970,

München, 1974-;

Castrenianum: Suomen ja sen sukukielten tutkimuskeskus,

Hels., 1975;

Forschungsstätten für Finnougristik in Ungarn, Budapest,

1975;

Lakó Gy., Mittel und Wege in den

finnisch-ugrischen Wissenschaften, в сб.: Congressus quartus Internationalis Fenno-Ugristarum, p. 1,

Budapest, 1975;

Haidú P., Domokos P., Die uralischen

Sprachen und Literaturen, Budapest, 1987;

The Uralic languages, ed. by D. Sinor, Leiden - [e. a.],

1988.

Е. А. Хелимский.

Составить слова из слова финно-угроведение

Языкозна́ние в Росси́и.

Начало складываться в конце 16 - начале 17 вв., когда

были созданы первые собственно славянские грамматики Л. Зизания (1596)

и М. Смотрицкого (1619) - единственные руководства по употреблению русского языка до середины 18 в. В 1731 появилась в

рукописи первая грамматика русского языка В. Е. Адодурова, переведённая

(1750) на шведский язык М. Грёнингом.

Основоположником русского научного языкознания был М. В. Ломоносов,

создавший основы русской научной грамматики и

терминологии, теорию трёх стилей в русском литературном языке, впервые в России выдвинувший

идею сравнительно-исторического изучения языков. Во 2‑й половине 18 в.

русский язык стал предметом активного исследования. Грамматики

русского языка Н. Г. Курганова (1769), А. А. Барсова (1773), «Российская

грамматика, сочинённая Российской Академией» (1802) отражали состояние

русского литературного языка и живой народной речи в её разных

социально-стилевых и местных видоизменениях; в синтаксисе были

разграничены учение о словосочетании и учение о

предложении. В конце 18 в. созданы словари

разных типов (толковые - «Словарь Академии Российской», 1778-79 и

1806-22; многоязычные).

В начале 19 в. появляется интерес к идеям универсальной грамматики (особенно в работах

И. С. Рижского, И. Орнатовского, И. Ф. Тимковского, содержащих также

сведения об историческом развитии русского языка, его родстве с греческим, латинским, немецким

языками; даётся классификация частей речи).

Намеченный Ломоносовым принцип исторического изучения языка был

развит А. Х. Востоковым, который в книге «Рассуждение о славянском

языке, служащее введением к Грамматике сего языка, составляемой по

древнейшим онаго письменным памятникам» (1820) заложил основы

сравнительного славянского языкознания в России. Одновременно с

работами по сравнительно-историческому языкознанию Р. К. Раска,

Ф. Боппа и Я. Гримма, установивших звуковые соответствия между согласными в германских языках, он выявил закономерные соответствия гласных звуков в русском и других славянских языках, выдвинул идею реконструкции праславянского языка путём сравнения

сохранившихся славянских диалектов, открыл

существование в праславянском языке носовых гласных, установил

преобладание двучленного, состоящего из подлежащего и сказуемого

построения предложения в русском языке.

30-70‑е гг. 19 в. характеризуются постановкой общетеоретических

проблем, утверждением принципов сравнительно-исторического метода (И. И. Давыдов,

«Опыт общесравнительной грамматики русского языка», 1852),

углублённым изучением русского языка (Г. П. Павский, «Филологические

наблюдения над составом русского языка», 1841-42). Первое в русском

языкознании философское осмысление проблем языка дано

(в конспективной форме) К. П. Зеленецким («Система и содержание

философского языкоучения с приложением к языку русскому», 1841),

который выделил внешние (историческая жизнь народа, географические

особенности) и внутренние (различное восприятие народами категорий

времени и места и отражение этих категорий в языке) причины многообразия

языков.

Продолжались исследования по историческому изучению русского языка

(фонетика, морфология,

синтаксис, семантика).

Как научная дисциплина выделилась историческая грамматика русского

языка. Русский язык сравнивался не только с классическими

индоевропейскими языками, но также с турецким, арабским, китайским

языками и другими. И. И. Срезневский, развивая идеи Востокова, в книге

«Мысли об истории русского языка» (1849) наметил программу и

сформулировал задачу сравнительно-исторического изучения русского

языка (исследование лексики и грамматики

древних памятников; описание наречий и говоров;

научный анализ русского языка и языка писателей; сравнение русского

языка со славянскими языками). Он же стал основоположником

лингвистической географии в русском языкознании, тщательно описав

диалекты, изучив географическое распространение фонетических и

грамматических особенностей русского языка. Многие положения

Срезневского были развиты представителем логического направления в русском языкознании

Ф. И. Буслаевым («Историческая грамматика русского языка», 1863;

«Историческая хрестоматия церковнославянского и древнерусского языков»,

1861), отстаивавшим тезис о связи истории языка с историей народа,

исторического изучения русского языка со сравнительным изучением, о

необходимости исследовать диалекты. Труды Буслаева надолго определили

содержание последующих работ по сравнительно-историческому изучению

русского языка. Становление сравнительно-типологического метода изучения

синтаксических явлений в русском и родственных и неродственных

языках связано с трудами Ф. Е. Корша («Способы относительного

подчинения. Глава из сравнительного синтаксиса», 1877).

А. А. Потебня, развивавший психологическое направление в русском

языкознании, в работах «Мысль и язык» (1862), «Из записок по русской

грамматике» [т. 1-2, 1874, т. 3, 1899, т. 4, 1941; переизд. - т. 1-2,

1958, т. 3, 1968, т. 4 (с привлечением архивных материалов), в. 1,

1985, в. 2, 1977] рассматривал язык как постоянно изменяющуюся,

динамическую категорию. Отсюда его мысль об изменении значения слова при

каждом случае его употребления, отказ дать определение предложения, идея

о смене именной стадии развития языка глагольной

на более позднем этапе развития языка (см. также Харьковская лингвистическая школа).

Учение о форме слова впервые разрабатывается К. С. Аксаковым, который

в работах «О грамматике вообще» (1839), «Опыт русской грамматики» (1860)

и других основную задачу грамматики видит в изучении формы слова,

внешним выражением которой являются формы склонения и спряжения.

Традицией русского языкознания было совмещение разработки

теоретических проблем с лексикографической

работой («Словарь церковнославянского и русского языка, составленный

Вторым отделением Императорской Академии наук», 1847: «Словарь

церковнославянского языка» Востокова, 1858-61; «Толковый словарь

живого великорусского языка» В. И. Даля, 1863-1866).

На становление теоретического языкознания в конце 19 - начале 20 вв.

большое влияние оказала деятельность представителей московской фортунатовской школы (основатель -

Ф. Ф. Фортунатов) и казанской

лингвистической школы (основатель - И. А. Бодуэн де Куртенэ).

Общелингвистическая теория Фортунатова углубила исторический подход к

явлениям языка. Будучи крупнейшим представителем сравнительно-исторического языкознания,

Фортунатов заложил также основы формально-лингвистического направления в

исследовании языка. Углублённое изучение (вслед за Аксаковым) формы

слова на базе противопоставления основных и формальных единиц языка, формулирование понятия нулевой формы

(флексии), указание на необходимость принимать

во внимание существование в языке системных отношений между

грамматическими формами было новым для лингвистики конца 19 в. и

предвосхитило представления о системности языка. Фортунатов

сформулировал классическую теорию общеславянского и

общеиндоевропейского ударения. Его положения

развивали А. А. Шахматов и М. М. Покровский. В работах «Очерк

древнейшего периода истории русского языка» (1915), «Древнейшие судьбы

русского племени» (1919), «Синтаксис русского языка» (в. 1-2, 1925-27;

посмертное издание) Шахматов, продолжая линию Буслаева, расширил и

углубил изучение истории русского языка в связи с историей народа,

впервые создал общую картину происхождения русского языка и его наречий

в связи с общей проблемой происхождения всего славянства, и восточного

славянства в частности. Им проводились исследования фонетического

строя русского языка, типов простого предложения и т. д. Шахматов

выдвинул понятие психологической коммуникации -

особого акта мышления, в котором происходит соединение психологических

представлений. Покровский («О методах семасиологии», 1896, и др.)

положил начало сравнительно-исторической семантике и исследовал

лексику в её системной организации.

Представители казанской лингвистической школы Бодуэн де Куртенэ,

Н. В. Крушевский, В. А. Богородицкий сыграли большую роль в разработке

общетеоретических проблем, лежащих в основе современных лингвистических

исследований. Подчёркивая, вслед за Потебнёй, представление об

изменчивости языка, Бодуэн де Куртенэ стремился найти в нём устойчивость

и постоянство, находящие свою реализацию в механизме (системе) языка.

Бодуэн де Куртенэ понимал язык как систему, части которой связаны между

собой отношениями значения, формы, звучания, т. е. как систему

противопоставления. В системе языка он выделял фонетическую,

морфологическую и синтаксическую подсистемы (уровни). Задолго до Ф. де

Соссюра Бодуэн де Куртенэ выдвинул идеи о необходимости разграничения

языка и речи, синхронии (статика) и диахронии (динамика) в языке. Впервые в

русском языкознании Бодуэном де Куртенэ было разработано учение о фонеме (как постоянно существующем в

психике представлении о звуке). Многие предложенные им понятия

использованы в построении современной фонологии. Учение Крушевского об ассоциативных

связях слов (ассоциации по сходству и по смежности) предвосхитило учение

Соссюра об ассоциативных и синтагматических

отношениях в языковой структуре. Установленный Крушевским (1883) закон

обратного отношения между употреблением слова и его содержанием, позже

вновь сформулированный Е. Куриловичем в терминах знаковой теории языка, известен сейчас как правило

Крушевского - Куриловича и используется при функциональном изучении

языка.

Богородицкий развил положение Бодуэна де Куртенэ об изменчивости

границ между морфологическими частями слова и разработал учение о

морфологических процессах в языке, определив сущность аналогии, дифференциации, опрощения, переразложения. В области

сравнительно-исторического языкознания он предлагал не воссоздавать

индоевропейский праязык, а определить

хронологическую последовательность языковых явлений от

первоначального периода до последнего времени.

В конце 19 в. углубляются исследования различных сторон русского

языка - его истории, фонетики, грамматики, диалектологии (Фортунатов, Шахматов,

А. И. Соболевский, Р. Ф. Брандт и другие); см. Русистика.

В 1‑й половине 18 в. начались исследования языков народов, населявших

Россию (В. Н. Татищев, Г. Ф. Миллер), а в 19 в. - разработка

письменности для бесписьменных народов: якутов

(С. А. Новгородов), чувашей (И. Я. Яковлев), алтайцев (В. И. Вербицкий) и других.

Тюркология характеризуется

изучением фонетического и грамматического строя тюркских языков,

развитием диалектографии и диалектологии, изучением рунических

памятников (О. Н. Бётлингк, В. В. Радлов, К. Г. Залеман и другие).

Во 2‑й половине 19 - начале 20 вв. продолжалось изучение славянских

языков (О. М. Бодянский, В. И. Григорович, Р. Ф. Брандт,

А. А. Кочубинский, Е. Ф. Будде и другие), соотношения русского языка с

другими славянскими языками, описание системы славянских языков в целом

(см. Славистика).

Закладываются основы изучения романских и германских языков (И. В. Цветаев, Ф. А. Браун и

другие). В 19 - начале 20 вв. всесторонне исследуются армянский язык - работы К. П. Патканова

(Патканяна), А. И. Томсона, Н. Я. Марра, а также картвельские, адыгейские, дагестанские и другие кавказские языки (работы М. И. Броссе,

П. К. Услара, Марра). Русское финно-угроведение представлено работами

Ф. И. Видемана, всесторонне изучаются языки севера Европы и Сибири

(работы М. А. Кастрена). А. М. Шёгрен составил грамматику и словарь ливского языка. Велись исследования в области иранистики (К. Г. Залеман,

В. А. Жуковский, В. Ф. Миллер). В начале 19 в. появляются первые в

России описания санскрита - работы

Г. С. Лебедева, посвящённые языкам и культуре Индии, в которых он

пытался объединить европейские и индийские грамматические традиции,

труды П. Я. Петрова, исследовавшего санскрит, бенгали, хиндустани, маратхи, И. П. Минаева, Фортунатова и других (см.

Индология). Бётлингк составил «Большой

санскритский словарь» (Böhtlingk O.,

Roth R., Sanskrit-Wörterbuch, Bd 1-7, 1855-75) и «Малый

санскритский словарь» (Böhtlingk O.,

Sanskrit-Wörterbuch in kürzerer Fassung, Bd 1-7, 1879-89).

Фонетика и морфология балтийских языков

исследовались Фортунатовым, Г. К. Ульяновым. В изучение монгольского языка крупный вклад внесли

А. В. Игумнов, Н. Я. Бичурин (Иакинф), Б. Я. Владимирцов. Развитие

китаеведения (см. Китаистика) связано

с работами Бичурина, В. П. Васильева. Велись также исследования корейского и японского

языков (А. Г. Лубенцов, Н. И. Конрад; см. Японистика). Большие материалы были собраны по палеоазиатским языкам (труды И. Е. Вениаминова,

В. Г. Богораза, В. И. Иохельсона и других). Русское языкознание 19 в.

достигло значительных успехов в изучении древнеегипетского, коптского, амхарского

языков, разработке общих вопросов семитологии (П. К. Коковцов), В. С. Голенищев

обогатил ассириологию источниками для изучения

ассирийского языка, использовал данные вавилоно-ассирийской грамматики

для исследования древнеегипетского языка. М. В. Никольский обратил

внимание на усовершенствования, которые внесли урарты в

ассиро-вавилонскую систему письма. Анализу коптских рукописей,

абиссинских хроник посвящены исследования Б. А. Тураева. Русская арабистика представлена работами

В. Р. Розена, И. Ю. Крачковского. Исследование языков Океании

проводилось Н. Н. Миклухо-Маклаем, описавшим папуасские языки. Африканские

языки исследовались В. В. Юнкером.

Изучение языков, подготовка языковедческих кадров в России в основном

были сосредоточены в Академии наук, Московском, Петербургском, Казанском

университетах, Лазаревском институте восточных языков, Азиатском музее,

Музее антропологии и этнографии им. Петра Великого. О периодических

изданиях см. Журналы лингвистические.

О развитии языкознания после Октябрьской революции 1917 см. Советское языкознание.

Булич С. К., Очерк истории языкознания в России, т. 1

(13 в. - 1825). СПБ, 1904;

Виноградов В. В., Русская наука о русском литературном

языке, «Учёные записки МГУ», 1946, в. 106, т. 3, кн. 1;

Крачковский И. Ю., Очерки по истории русской арабистики,

М., 1950;

Очерки по истории русского востоковедения, сб. 1-6. М.,

1953-63;

Библиографический указатель литературы по русскому языкознанию с

1825 по 1880, в. 1-8, М., 1934-59;

Чемоданов Н. С., Сравнительное языкознание в России, М.,

1956;

Кононов А. Н., История изучения тюркских языков в России.

Дооктябрьский период, Л., 1972;

Булахов М. Г., Восточнославянские языковеды.

Биобиблиографический словарь, т. 1-3, Минск, 1976-78;

Березин Ф. М., Русское языкознание конца XIX - начала

XX в., М., 1976;

его же, История русского языкознания, М., 1979;

его же, История лингвистических учений, 2 изд., М.,

1984.

Ф. М. Березин.

Составить слова из слова языкознание в россии

фѝнно-угрове́дение с 7a

Составить слова из слова фѝнно-угроведение