Дзи́дзи Цуси́н - японское информационное агентство. Основано в 1945, Токио.
* * *
ДЗИДЗИ ЦУСИН - ДЗИ́ДЗИ ЦУСИ́Н, японское информационное агентство. Основано в 1945. Токио.
грузинский язык
Лингвистика
Грузи́нский язы́к -
один из картвельских языков [см.
также Кавказские (иберийско-кавказские)
языки]. Распространён в Грузинской ССР, частично в Азербайджанской
ССР, на Северном Кавказе, в Иране, Турции. Число говорящих на грузинском
языке в СССР свыше 3,5 млн. чел. (1979, перепись). Имеет 2 группы диалектов, расхождения между которыми
незначительны: горские (хевсурский, пшавский, тушский и др.) и
плоскостные (картлийский, кахетинский, имеретинский, рачинский,
гурийский, аджарский и др.).
В развитии литературного грузинского языка
различаются либо два периода - древний (5-11 вв.) и новый (с 12 в.),
либо три - древний (5-11 вв.), средний (12-18 вв.) и новый (с 19 в.).
Новогрузинский язык, в основном оформившийся к 18 в., отличается от
древнегрузинского языка главным образом лексикой. Его фонетическая
система представлена 33 фонемами: 5 простых гласных и 28 согласных.
Смычные и аффрикаты образуют трёхчленные ряды (звонкий -
придыхательный - абруптив), спиранты - парные (звонкий - глухой).
Характерны гармонические группы согласных (tk, dg, px, c̣q̣ и т. п.). Ударение слабое, нефонологическое. Язык преимущественно агглютинативного строя. Одно склонение, 6 падежей,
характерно отсутствие винительного и наличие эргативного («повествовательного») и
трансформативного (направительного, обстоятельственного) падежей. Послелоги сращены с падежами, отдельные
послеложные образования уподобляются самостоятельным падежным
единицам. Эргативный и именительный падежи с послелогами не
сочетаются.
Два числа - единственное и множественное.
Имена не имеют категории грамматического рода.
Различаются семантические категории человека и вещи. При обращении имена (за исключением имён собственных и местоимений) принимают отличительное окончание.
Указательные местоимения и наречия имеют
трёхчленную систему (в зависимости от близости к 1‑му, 2‑му, 3‑му лицу). Глагол
полиперсонален (наряду с одноличными имеются двух- и трёхличные
глаголы), в нём превалирует префиксация; имеет категории лица, числа, версии (отношение принадлежности или назначения объекта и субъекта или
объектов), понудительности (каузатива), залога
(действительный, страдательный, средний; страдательный залог
выражает и потенциалис, т. е. возможность, доступность действия;
непроизвольность, т. е. действие поневоле, и др.), времени, наклонения
(образуют 12 спрягаемых единиц). С помощью
превербов выражаются аспект (вид) и направление
(т. е. ориентация туда, сюда, наверх, вглубь, внутрь, наружу, вниз).
Выделяются глаголы прямого и инверсивного (лицо субъекта обозначено
показателем объекта) строя, статические и динамические, переходные и непереходные. Инфинитива нет, его место обычно замещает
отглагольное имя действия - масдар, который имеет и несколько глагольных
признаков (аспект, направление, понудительность и редко - залог).
Имеется 2 степени сравнения:
сравнительно-превосходная и уменьшительная (ослабленная).
Для словообразования характерны аффиксация и
словосложение, разнообразие
словообразовательных моделей. Система счёта двадцатеричная.
Синтаксис отличает согласование со сказуемым подлежащего,
прямого и косвенных дополнений; неодушевлённое подлежащее обычно со сказуемым не
согласуется. При переходных и некоторых непереходных глаголах подлежащее
в зависимости от времени ставится в именительном, эргативном или
дательном падеже. Во множественном числе определение не согласуется с определяемым. Лексика,
помимо исконных слов, содержит заимствования
из греческого, семитских, иранских и
других языков. Хорошо развита научно-техническая терминология.
В основе древнегрузинского литературного языка лежит картлийская речь
(бассейн реки Кура). Древнейшие письменные памятники - надписи из
Иудейской пустыни в Палестине (около 433) и на Болнисском Сионе
(493-94). В процессе развития новогрузинского литературного языка
большую роль сыграла борьба, возглавлявшаяся И. Чавчавадзе, против
искусственно насаждавшихся во 2‑й половине 18 в. католикосом Антонием I
(высокого, среднего и низкого). С 60‑х гг. 19 в. развивается единый
литературный язык, в основе которого лежат картлийский и кахетинский
диалекты. На нём созданы произведения И. Чавчавадзе, А. Церетели,
Я. С. Гогебашвили, Важа Пшавелы и других. Грузинский язык имеет
древнейшую оригинальную письменность (см. Грузинское письмо).
Руденко Б. Т., Грамматика грузинского языка. М.-Л.,
1940;
Чикобава А. С., Грузинский язык, в кн.: Языки народов СССР,
т. 4, М., 1967 (лит.);
на грузинском языке:
Квачадзе Л., Грузинский язык, ч. 1, Тб., 1969;
его же, Синтаксис современного грузинского языка, Тб.,
1977;
Дзидзигури Ш., Разыскания по грузинской диалектологии, Тб.,
1970;
Шанидзе А., Основы грамматики грузинского языка, Тб.,
1973;
его же, Грамматика древнегрузинского языка, Тб., 1976;
Почхуа Б., Лексикология грузинского языка, Тб., 1974;
Топуриа В., Труды, т. 3, Тб., 1979;
Deeters G., Das kharthwelische Verbum, Lpz.,
1930;
Tschenkéli K., Einführung in die georgische
Sprache, Zürich, 1958;
Vogt H., Grammaire de la langue géorgienne, Oslo,
1971;
Shimomiya T., Zur Typologie des Georgischen,
[Tokyo], 1978;
Harris A. C., Georgian syntax. A study in
relational grammar, Camb. - [e. a.], 1981.
Чубинов Д., Грузино-русский словарь, СПБ,
1887, 2 изд., Тб., 1984;
Орбелиани С., Грузинский словарь, Тб., 1928;
Толковый словарь грузинского языка, т. 1-8, Тб., 1950-64;
Чубинашвили Н., Грузинский словарь с русским переводом,
Тб., 1961;
Абуладзе И., Словарь древнегрузинского языка, Тб.,
1973;
Русско-грузинский словарь, Тб., 1981;
Georgisch-Deutsches Wörterbuch von Kita Tschenkéli,
fasc. 1-26, Zurich. 1960-74.
И. И. Кавтарадзе.
Полезные сервисы
кавказоведение
Лингвистика
Кавказове́дение -
комплекс гуманитарных дисциплин, изучающих языки, фольклор, историю,
культуру народов, говорящих на кавказских
(иберийско-кавказских) языках. Лингвистическое кавказоведение
формируется к середине 19 в., однако начало изучения кавказских языков
восходит к средневековой филологической традиции Грузии. В самый ранний
период разрабатывались нормы
древнегрузинского литературного языка и
вопросы перевода; 11-12 вв. характеризуются деятельностью
грузинских филологов эллинофильского направления по изучению
адекватности переводов. В позднем средневековье обозначились две
линии развития кавказоведения: начало грузиноведения в Европе
(практические пособия С. Паолини, Н. Ирбаха и Ф. М. Маджо) и работы в
области лексикографии и грамматики в Грузии
(толковый словарь Сулхана Сабы Орбелиани, а также грамматики
З. Шаншовани и Антония I, строившиеся на основе так называемой
рациональной грамматики, см. Универсальные
грамматики).
В 18 в. начинается словарно-собирательный этап в развитии
кавказоведения. Русские академики П. С. Паллас и И. А. Гюльденштедт
составили многоязычные словари ряда кавказских языков. Гюльденштедт
предложил классификацию кавказских языков, выделив черкесскую (абхазско-адыгскую), грузинскую (картвельскую), кистинскую (нахскую) и лезгинскую
(дагестанскую) группы. При этом незамеченным оставалось родство двух
последних групп.
В европейском кавказоведении в 1‑й половине 19 в. появились
грамматические работы основателя грузиноведения в Петербурге
М. И. Броссе, гипотеза Ф. Боппа о родстве картвельских и индоевропейских языков, а также исследования
Г. Розена по бесписьменным картвельским языкам. В Грузии в это время
была создана серия новых грамматик. В трудах петербургских учёных
Д. И. Чубинова и А. А. Цагарели происходит синтез европейских и
грузинских кавказоведческих традиций. Длительный период накопления
новых языковых материалов отмечен в кавказоведении описательными
исследованиями А. А. Шифнера, П. К. Услара и А. Дирра, заложившими
фундамент для дальнейшего развития кавказоведения. Особую роль
сыграли работы Услара, отличавшиеся строгой методикой
описательного анализа и богатством языкового материала. Дирр
опубликовал также обобщающую монографию по кавказскому языкознанию и
основал журнал «Caucasica» (1924-34).
Положительную роль в ознакомлении европейских учёных с достижениями
кавказоведения сыграли работы Г. Шухардта.
Особое место в истории кавказоведения принадлежит Н. Я. Марру,
основателю серий «Материалы по яфетическому языкознанию» (1910-25) и
«Тексты и разыскания по армяно-грузинской филологии» (1900-1919). Марр
положил начало сравнительно-историческому
изучению картвельских языков, ввёл в научный обиход большой материал
северокавказских языков, опубликовал древнегрузинские тексты.
Вместе с тем значительная часть его наследия обесценена влиянием
положений «нового учения о языке».
Исследования Н. С. Трубецкого по абхазско-адыгским и нахско-дагестанским языкам способствовали
внедрению в кавказоведение методов
классической компаративистики.
Значительного развития достигло кавказоведение в СССР - в научном
изучении языков и языковом строительстве. Завершён первичный
описательный этап (по ряду языков есть многочисленные описания),
созданы обобщающие труды. Проведена большая работа по созданию
письменности и литературных норм для младописьменных языков, а также по
совершенствованию норм литературного грузинского языка. Издано и создаётся большое
число словарей. Наиболее изученными являются
картвельские языки (особенно грузинский). С точки зрения уровневого
строения кавказских языков более результативны исследования по фонетике и морфологии.
В области синтаксиса особенно интенсивно
изучался эргативный строй кавказских языков.
Среди наследия представителей старшего поколения советских
исследователей северокавказских языков остаются актуальными работы
А. А. Бокарёва, А. Н. Генко, Л. И. Жиркова, Ш. И. Микаилова,
Н. Ф. Яковлева. В картвелистике аналогичное место занимают труды
Г. С. Ахвледиани, С. М. Жгенти, В. Т. Топуриа, А. С. Чикобавы. В области
изучения абхазско-адыгских языков выделяются работы К. В. Ломтатидзе,
Г. В. Рогавы. Современный этап в развитии картвелистики отражают
исследования Т. В. Гамкрелидзе, Ш. В. Дзидзигури, Г. И. Мачавариани,
А. Г. Шанидзе и многих других. Нахско-дагестанское языкознание
представлено работами Е. А. Бокарёва, Т. Е. Гудавы, Ю. Д. Дешериева,
Чикобавы и других. Описан строй всех кавказских языков, изучены их диалекты, появились и продолжаются исторические
исследования по отдельным языковым группам.
Ко 2‑й половине 70‑х гг. в кавказоведении сложились два
направления исследований, характеризующиеся различными
теоретико-методическими установками. С одной стороны, это кавказоведы,
признающие внутреннее родство групп кавказских языков доказанным, а с
другой стороны, учёные, считающие это положение необоснованным. Такое
расхождение, естественно, обусловливает разное понимание перспектив
и актуальных задач кавказоведения. Представители первого направления
считают, в частности, что основные вопросы истории картвельских языков
не могут правильно решаться вне учета данных других кавказских языков.
Напротив, представители второго направления полагают, что основные
вопросы истории картвельских языков могут вполне адекватно решаться
без данных других языков. Между тем поиск закономерных звукосоответствий чрезвычайно
затруднён резким отставанием этимологических исследований
северокавказских языков. Проблематичными остаются встречающиеся
преимущественно в работах некавказоведов и противоречащие друг
другу гипотезы о внешних генетических связях кавказских языков:
абхазско-адыгско-хаттская, нахско-дагестанско-хурритско-урартская,
баскско-кавказская и ностратическая (согласно которой картвельские
языки отдалённо родственны нескольким большим языковым семьям Старого
Света) и другие гипотезы. В гораздо большей степени разработана в
кавказоведении типология кавказских языков. Существенные результаты
достигнуты советскими исследователями в области как формального,
так и содержательно ориентированного типологического изучения
материала. Ареальный аспект кавказоведческих
исследований находится в самой начальной стадии.
Ведущая роль в современном кавказоведении принадлежит
отечественным лингвистам: наибольший объём работ выполняется в
лингвистических учреждениях Тбилиси (Институт языкознания АН
Грузинской ССР, Тбилисский государственный университет, Институт
рукописей АН Грузинской ССР, Институт востоковедения АН Грузинской ССР,
Тбилисский государственный педагогический институт им. А. С. Пушкина) и
Москвы (Институт языкознания АН СССР,
Московский государственный университет). Большую
исследовательскую работу ведут также кавказоведы Махачкалы,
Грозного, Сухуми, Ленинграда, Майкопа и некоторых других городов.
В Тбилиси публикуются специальные периодические исследования:
«Иберийско-кавказское языкознание» (с 1946), «Ежегодник
иберийско-кавказского языкознания» (с 1974), «Вопросы структуры
картвельских языков» (с 1959).
В 60-70‑х гг. 20 в. резко возрос интерес к кавказоведению и в
зарубежной лингвистике, где особенно много сделано в области изучения
абхазско-адыгских и картвельских языков (Ж. Дюмезиль, К. Х. Шмидт,
Г. Фенрих и другие). Кавказские языки исследуются в ФРГ, Франции,
ГДР, Великобритании, США, Нидерландах, Норвегии, Бельгии, Швейцарии,
Польше, Чехословакии и в ряде других стран.
Журналы:
«Caucasica: Zeitschrift für die Erforschung der Sprachen
und Kulturen des Kaukasus» (Lpz., 1924-34),
«Bedi Karthlisa. Le Destin de la Géorgie. Revue de
Karthvélologie» (P., 1948-),
«Studia Caucasica» (The Hague, 1963-).
Цагарели А., О грамматической литературе грузинского языка,
СПБ, 1873;
Аннотированная библиография фонетической литературы. I. Картвельские
языки, Тб., 1937; II. Кавказские языки, Тб., 1940 (на груз. яз.);
Качарава Г. Н., Топуриа Г. В., Библиография
языковедческой литературы об иберийско-кавказских языках, ч. 1, Тб.,
1958;
Чикобава А. С., История изучения иберийско-кавказских
языков, Тб., 1965 (на груз. яз.);
Библиография изданий Института языкознания АН Грузинской ССР, в кн.:
Иберийско-кавказское языкознание, т. 19, Тб., 1974;
Поцхишвили А. В., Из истории грузинской грамматической
мысли, Тб., 1979 (на груз. яз.);
Климов Г. А., Введение в кавказское языкознание, М.,
1986.
Г. А. Климов.
Полезные сервисы
советское языкознание
Лингвистика
Сове́тское языкозна́ние.
По многим вопросам изучения языка советское языкознание
продолжает традиции отечественного языкознания (см. Языкознание в России). После Октябрьской революции
1917 языкознание превратилось в многоотраслевую дисциплину,
располагающую богатейшей эмпирической базой. При наличии разных школ и
направлений советское языкознание опирается на единую методологию (см.
Методология в языкознании). Для
лингвистической теории в СССР характерно понимание языка как средства
общения людей и как практического действительного сознания, признание
социальной природы языка, неизменный учёт передаваемого им внеязыкового
содержания (откуда следует верность языкознания теме: язык и
мышление), историзм в подходе к языку как объекту исследования.
Особенностью развития языкознания в СССР является разработка теории
языка в тесной связи с практикой языкового строительства. Задачи
культурного строительства - создание алфавитов для 50 ранее
бесписьменных языков, реформы старых алфавитов, в первую очередь
русского, а также ряда тюркских и других языков (переход с арабского алфавита сначала на латинский, а затем на русский), разработка принципов орфографии и пунктуации,
создание терминологии, словарей, грамматик, учебных пособий как для
младописьменных языков, так и для языков со старой письменной
традицией - всё это стимулировало также создание трудов по теории
формирования и развития литературных языков,
принципам установления литературных норм, лексикографии, теории (В. В. Виноградов,
Б. А. Ларин, Д. Н. Ушаков, Ф. П. Филин, В. И. Чернышёв, Л. В. Щерба и
другие), а также развитие фонологических теорий
прежде всего в трудах Щербы и Н. Ф. Яковлева, в работах Р. И. Аванесова,
С. И. Бернштейна, Л. Р. Зиндера, А. А. Реформатского и других. Изучение
языков народов СССР, принадлежащих к разным
языковым группам (уральские, тюркские, тунгусо-маньчжурские, кавказские, чукотско-камчатские, эскимосско-алеутские и другие языки), обогатило
сопоставительно-типологические и ареальные методы исследования. Были созданы труды
обобщающего характера («Языки народов СССР», т. 1-5, 1966-1968),
сравнительно-исторические работы по славянским,
тюркским, германским, иранским и другим языкам, развернулось изучение
процессов функционирования языков, и в частности роли русского языка как средства межнационального
общения. Возможность осуществления крупных коллективных работ по общему
языкознанию и по отдельным частным филологиям была обеспечена не только
общностью взглядов на структуру языка и его роль в обществе, но и
условиями планирования научных исследований в СССР,
предусматривающими развёрнутые целевые программы с их
последовательным материальным обеспечением. Удовлетворение
социально-культурных запросов советского общества требовало внедрения
результатов научных исследований в высшей и средней школе и в
соседствующих с лингвистикой отраслях знания. Изданы двуязычные и
толковые словари языков народов СССР.
Проблемам становления и развития национальных литературных
языков в советской лингвистической науке уделяется большое
внимание. В этой области созданы фундаментальные теоретические
исследования. Советские учёные (И. К. Белодед, Л. А. Булаховский,
Виноградов, М. М. Гухман, В. М. Жирмунский, Н. И. Конрад, Филин,
Л. П. Якубинский, В. Н. Ярцева и другие) исследуют литературные языки
(на материале языков народов СССР и других языков мира) в связи с
конкретно-историческими условиями их функционирования. Становление
национальных языков рассматривается в связи с процессами образования
наций; решаются проблемы соотношения языка народности и языка нации,
связи общенародного языка с его территориальными диалектами, распределения диалектов в
близкородственных языках. Разрабатывается вопрос о выборе диалектной
базы на ранних этапах формирования литературного языка, так как для
многих народов СССР задача создания литературного языка приобрела
актуальное значение: только после Октябрьской революции у ряда народов
СССР сложились условия для функционирования их языков в качестве
литературных. Общая теория литературных языков стала прочным научным
фундаментом языкового строительства в СССР. В практике языковой политики развивающихся стран широко
используются эти теоретические достижения советской лингвистики. Были
опубликованы также работы по истории ряда литературных языков Западной
Европы (например, германских - Ярцева, Гухман, С. А. Миронов, и
романских - Г. В. Степанов, Е. А. Реферовская) на основе выработанной в
советском языкознании теории развития литературного языка.
В советском языкознании разрабатываются различные аспекты теории
и методики. В 30-40‑х гг. для многостороннего развития языкознания,
особенно в области исследований по типологии и лингвистическим универсалиям, сыграли роль труды И. И. Мещанинова.
Несмотря на ошибки на пути поисков марксистских методов исследования
(см. «Новое учение о языке»), работы
Н. Я. Марра и Мещанинова дали разработке проблем связи языка и общества
импульс для широких исторических обобщений. В последующие годы
исследуются проблемы языкового знака, роли и
места языка в процессе познания человеком действительности в свете
ленинской теории отражения и другие философские проблемы языкознания
(Э. Б. Агаян, Р. А. Будагов, С. Д. Кацнельсон, В. И. Кодухов,
Г. В. Колшанский, В. З. Панфилов, Б. А. Серебренников, В. М. Солнцев,
Н. А. Слюсарева и другие). При этом важнейшим отправным пунктом является
слово (в неразрывном единстве его формальной и содержательной сторон) -
единица языка, дающая свои специфические
проекции на всех уровнях его структуры. Подчёркивается системный
характер языка и иерархия, взаимоотношения его уровней, недостаточность
его чисто семиотического рассмотрения.
Расширяются типологические исследования
языков прежде всего в работах Мещанинова, а также в работах Гухман,
Кацнельсона, Г. А. Климова, Панфилова, Солнцева, Б. А. Успенского,
Ярцевой и др. Определяются основные понятия типологии, её отношение к
другим лингвистическим дисциплинам. Наряду с имеющими давнюю традицию
исследованиями по морфологической
классификации языков ведутся исследования в области синтаксической и
семантической типологии. В рамках строящейся с опорой на содержание
типологической схемы, ориентированной на различные способы передачи в
языках субъектно-объектных отношений, выявлены номинативный, эргативный,
активный строй. Исследуется диахроническая типология.
С 50‑х гг. началось интенсивное развитие сравнительно-исторического языкознания. На базе
изучения сложных зависимостей, существующих между языком и обществом,
оформилось представление о непрямолинейности процесса развития
языковых семей. Сравнительно-историческому исследованию подверглось
множество языков. Кроме индоевропейского и отчасти уральского
языкознания, уже имевших богатые традиции, наиболее развитые отрасли
компаративистики в СССР - тюркское, монгольское, картвельское,
афразийское языкознание (П. А. Аристэ, А. И. Белецкий, Булаховский,
Т. В. Гамкрелидзе, А. С. Гарибян, А. В. Десницкая, Г. Б. Джаукян,
И. М. Дьяконов, Вяч. Вс. Иванов, П. С. Кузнецов, В. П. Мажюлис,
Э. А. Макаев, Г. И. Мачавариани, М. Н. Петерсон, А. Н. Савченко,
Серебренников, И. М. Тройский, Я. М. Эндзелин и другие). Продолжается
обсуждение алтайской и ностратической гипотез, предполагающих родство
между рядом языковых семей Старого Света (В. М. Иллич-Свитыч). Начаты
работы по изучению генетических связей языков Китая и Юго-Восточной
Азии. Особое направление составляют этимологические исследования
(В. И. Абаев, Э. В. Севортян, О. Н. Трубачёв, А. С. Мельничук). Решаются
задачи дальнейшего совершенствования методики внешней и внутренней реконструкции. Разработка различных алгоритмов дешифровки позволила советским лингвистам внести
вклад в раскрытие таких древних письменностей, как тангутская (Н. А. Невский), майя, протоиндийская, кавказско-албанская и
некоторые другие. Новые перспективы открывают работы, в которых
типологические методы привлекаются для верификации
сравнительно-исторических данных, охватывающих как языковую, так и
культурную историю народов (Гамкрелидзе, Вяч. Вс. Иванов,
«Индоевропейский язык и индоевропейцы. Реконструкция и
историко-типологический анализ праязыка и протокультуры», кн. 1-2, 1984;
Ленинская премия, 1988).
На основе интенсивной лингвогеографической
работы растёт интерес к ареальной
лингвистике (Н. З. Гаджиева, Десницкая, В. П. Нерознак и другие).
Широко практикуется картографирование языковых явлений
(Аванесов, М. А. Бородина, И. М. Дзендзелевский и другие) и составление
лингвистических атласов. Разрабатываются понятия
языкового союза, субстрата, суперстрата и адстрата. Ведутся активные топонимические исследования (Э. М. Мурзаев,
В. А. Никонов, А. В. Суперанская и другие).
Неизменно расширяется круг языков, являющихся объектом исследования:
языки Древнего Шумера и Древнего Египта, Урарту, Хеттского царства,
древние и современные индоевропейские языки, языки Ближнего Востока и
(позднее) Тропической Африки, тюркские, монгольские, финно-угорские, палеоазиатские, тунгусские, кавказские языки, языки
Юго-Восточной Азии и другие - труды Дьяконова по древним языкам Передней
Азии, Марра по кавказским языкам, Мещанинова по урартскому языку, В. В. Струве по древнеегипетскому языку, исследования
И. Ю. Крачковского и Г. В. Церетели по арабскому, Н. В. Юшманова по
семитским языкам, Е. Э. Бертельса, В. Ф. Миллера, И. И. Зарубина,
М. Н. Боголюбова по иранским языкам, Б. Я. Владимирцова, Г. Д. Санжеева
по монгольским языкам, А. П. Баранникова, Ф. И. Щербатско́го,
Г. А. Зографа по индийским, Конрада по японскому
и китайскому языкам, работы А. А. Драгунова,
Н. Н. Короткова, И. М. Ошанина, Солнцева, С. Е. Яхонтова по китайскому
языку, А. А. Холодовича по японскому и корейскому языкам, И. Ф. Вардуля, Е. М. Колпакчи,
А. А. Пашковского, Н. И. Фельдман по японскому языку, Д. А. Ольдерогге
по языкам Африки. Институтом востоковедения АН СССР создаётся
многотомный труд «Языки Азии и Африки» (т. 1-3, 1976-79).
В 60-80‑х гг. интенсивное развитие получило сопоставительное (контрастивное) изучение языков, имеющее
непосредственный выход в практику преподавания неродного языка. Для
многонационального состава населения СССР работы по сопоставлению
национальных языков республик с русским языком, а также с
западноевропейскими языками, изучаемыми в вузах, служат повышению
языковой культуры как составной части культуры народа (работы
В. Д. Аракина, В. Г. Гака, Ярцевой и других).
Общее направление отечественного языкознания обусловило значительное
развитие лексикологии. Исследуются
основные принципы номинации, а также варьирующие
по разнотипным языкам принципы организации лексики (О. С. Ахманова, Гак, А. И. Смирницкий,
Ю. С. Степанов, А. А. Уфимцева, Д. Н. Шмелёв и другие). Интенсивно
изучается словообразование
(Г. О. Винокур, Е. А. Земская, Е. С. Кубрякова, В. В. Лопатин, Севортян,
И. С. Улуханов и другие). В самостоятельную область исследования
превратилась фразеология (Виноградов
и другие учёные, работающие на материале разных языков). Создана серия
фразеологических словарей («Фразеологический словарь русского языка»,
1967; «Французско-русский фразеологический словарь», 1963;
«Англо-русский фразеологический словарь», кн. 1-2, 1967, 4 изд., 1984;
«Немецко-русский фразеологический словарь», 1975, и другие). В области
теории словообразования и фразеологии советская лингвистика занимает
ведущее место.
Грамматическая теория строится под
знаком системной трактовки синтаксических и морфологических явлений с
учетом функционально-семантической значимости грамматических категорий. Новым перспективным
направлением является создание функциональных
грамматик по различным языкам, в первую очередь русскому
(А. В. Бондарко, Кацнельсон, Кузнецов, Ю. С. Маслов, Слюсарева,
А. Е. Супрун, А. А. Юлдашев, Ярцева и другие). В центре внимания
синтаксических работ находятся проблемы предложения и словосочетания (В. Г. Адмони, Н. Д. Арутюнова,
В. И. Борковский, Виноградов, Н. Ю. Шведова, Ярцева и другие).
Анализируются принципы актуального членения
предложения. В сферу рассмотрения вовлечены и сверхфразовые единства (Н. С. Поспелов).
Разрабатываются теории лингвистики текста (работы И. Р. Гальперина,
Колшанского, О. И. Москальской и других). В области морфологии
исследуются морфологическая структура слова, сущность
грамматических категорий, строение словоизменительной парадигмы, части речи как лексико-грамматические
разряды слов и их взаимоотношение с членами
предложения; исследования ведутся в связи с типологическими
особенностями языков.
Фонетика и фонология рассматриваются как два аспекта
науки о звуковом строе языка. Видную роль в отказе от психологизма и
разработке принципа системности в фонологии сыграло советское
языкознание. Наряду с признанием различительной функции фонемы осознана и её отождествительная способность
и системообразующая функция. Прогрессу фонологии существенно
способствовала тенденция синтеза московской (Аванесов, Кузнецов,
Реформатский, В. Н. Сидоров, М. В. Панов) и ленинградской (Щерба,
Зиндер, М. И. Матусевич, Л. В. Бондарко и другие), а также классической
пражской фонологической (В. К. Журавлёв, А. Гирдянис и др.) школ.
В советской славистике центральное
место занимает систематическое описание и нормализация восточнославянских языков. «Толковый словарь
русского языка» под ред. Д. Н. Ушакова (т. 1-4, 1935-40) - первый
результат этого направления. Развивается русская, украинская и
белорусская лексикография: двуязычные и толковые украинские и
белорусские словари («Словарь украинского языка» в 11 тт., 1970-80; Гос.
премия СССР, 1983; «Толковый словарь белорусского языка» в 5 тт.,
1977-84), серия разнообразных словарей русского языка, «Словарь
современного русского литературного языка» в 17 тт. (1950-65; Ленинская
премия, 1970). В Институте русского языка АН СССР создаётся словарь
языка В. И. Ленина. Детально разработана украинская и белорусская
научно-политическая терминология. Созданы своды русской, украинской и
белорусской орфографии, «Грамматика русского языка» (т. 1-2, 1952-54),
«Грамматика современного русского литературного языка» (1970), «Русская
грамматика» (т. 1-2, 1980; Гос. премия СССР, 1982), грамматики
украинского (т. 1-5, 1969-73), белорусского (т. 1-2, 1962-1966) языков
[до выхода академических грамматик украинского и белорусского языков их
функцию выполняли подготовленные национальными институтами
языкознания вузовские пособия по современному украинскому (т. 1-2, 1951)
и белорусскому (т. 1-2, 1961) языкам]. Важную роль в развитии теории
грамматики сыграл труд Виноградова «Русский язык. Грамматическое учение
о слове» (1947; Гос. премия СССР, 1951). Эти работы послужили
моделью-эталоном для создания аналогичных трудов по другим национальным
языкам народов СССР. Институт русского языка АН СССР и издательство
«Советская энциклопедия» выпустили в свет энциклопедию «Русский язык»
(1979).
На материале русского и славянских языков зародились и оформились в
самостоятельную научную дисциплину фонология, морфонология и диахроническая фонология, значение которых в
зарубежном языкознании осознано лишь в послевоенное время. Детально
описаны фонологические системы литературного языка и говоров русского (Аванесов, Панов), украинского
(Ф. Т. Жилко, П. П. Коструба, М. Ф. Наконечный) и белорусского
(Н. В. Бирилло, А. И. Подлужный) языков. Исследуется морфология русского
(прежде всего в трудах Виноградова, Винокура, С. П. Обнорского,
Поспелова, а также А. В. Бондарко, А. А. Зализняка, Н. М. Шанского),
украинского (Булаховский, М. А. Жовтобрюх, И. И. Ковалик, Б. Н. Кулик,
И. К. Кучеренко, И. Г. Матвияс, В. М. Русановский, Е. К. Тимченко) и
белорусского (М. Г. Булахов, М. А. Жидович, Ю. Ф. Мацкевич) языков.
Активно изучается синтаксис восточнославянских языков (В. А.
Белошапкова, Борковский, Е. Ф. Кротевич, А. М. Пешковский, Шведова и
другие).
Фронтально исследованы восточнославянские народные говоры, созданы и
создаются разнообразные атласы («Атлас русских народных говоров
центральных областей к востоку от Москвы», [ч. 1-2], 1957; «Дыялекталагічны атлас беларускай мовы», [ч. 1-2],
1963), завершается работа над украинским атласом (Жилко), опубликованы
закарпатский атлас (Дзендзелевский, 1958) и другие региональные атласы.
По инициативе Аванесова, П. А. Бузука, С. Б. Бернштейна создаётся
Общеславянский атлас как международное научное исследование
(с 1958).
Изучается лексика народных говоров (Ларин, Н. И. Толстой и другие),
составлены и составляются словари восточнославянских языков, в
т. ч. сводный словарь русских народных говоров.
В недрах славистики зародилась и оформилась в особую лингвистическую
дисциплину история литературных языков (Булаховский, Виноградов,
А. И. Ефимов, А. И. Журавский, П. П. Плющ, М. М. Шакун и другие),
появляются обобщающие труды (Толстой, «История и структура славянских
литературных языков», 1988). Описан язык крупнейших писателей
(А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, Т. Г. Шевченко, И. Франко и других),
созданы словари языка писателей (Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Шевченко,
М. Е. Салтыкова-Щедрина и других).
По памятникам письменности детально прослеживается история русского, украинского и белорусского языков (С. Ф. Бевзенко, Борковский,
Бузук, Булахов, Булаховский, Н. Н. Дурново, Жовтобрюх, Вал. В. Иванов,
Е. Ф. Карский, В. В. Колесов, С. И. Котков, Кузнецов, А. А. Ляпунов,
С. Ф. Самойленко, Тимченко, Г. А. Хабургаев, Филин, П. Я. Черных и
другие); издана академическая историческая грамматика русского языка
(Борковский, Кузнецов, 1963). Издаются многотомные обобщающие труды по
истории русского, украинского и белорусского языков (с 1979). Создаются
исторические словари русского, украинского и белорусского языков.
Развиваются лучшие традиции отечественного языкознания в
исследованиях по сравнительной грамматике славянских языков
(С. Б. Бернштейн, «Очерк сравнительной грамматики славянских языков»,
т. 1-2, 1961-74; коллективный труд - «Введение в
сравнительно-историческое изучение славянских языков», 1966; на
украинском языке); ведутся исследования по праславянскому языку (Бузук,
В. К. Журавлёв, Г. А. Ильинский, Кузнецов, А. М. Селищев,
В. Н. Топоров), славянской акцентологии
(Булаховский, В. А. Дыбо, Зализняк, Колесов) и славянскому глоттогенезу
(Филин, В. В. Мартынов, Трубачёв). Создаются этимологические словари -
славянских языков (Трубачёв), русского (Шанский), украинского
(Мельничук), белорусского (Мартынов, Р. В. Кравчук), издаётся ежегодник
«Этимология» (с 1963). Изучаются балто-славянские языковые отношения
(Журавлёв, Вяч. Вс. Иванов, Иллич-Свитыч, Ларин, Мажюлис, Топоров,
Эндзелин и другие).
Возобновился интерес к кирилло-мефодиевской проблематике
(Е. М. Верещагин), а также к проблеме роли старославянского языка в историческом развитии
восточнославянских языков (Толстой). Детально исследуется грамматика
(В. В. Бородич, Е. В. Чешко, Толстой) и лексика (А. С. Львов,
Р. М. Цейтлин) старославянского языка. Совместно с лингвистами
Чехословакии создаётся словарь старославянского языка (с 1958).
Значительно активизировалась работа по изданию древних памятников
славянской письменности (В. В. Аниченко, Борковский, Л. П. Жуковская,
В. М. Истрин, Котков, Ларин, В. В. Немчук, В. М. Русановский,
М. Н. Тихомиров). Исследуются языки южных и западных славян (С. Б. Бернштейн, Маслов, Селищев,
Л. Н. Смирнов и другие), совместно с диалектологами Болгарии создан диалектологический
атлас болгарского языка как продолжение
фронтального обследования болгарских народных говоров в СССР и пробного
атласа, созданы грамматики современных болгарского, чешского, сербскохорватского, нижнелужицкого языков, создана серия славянских
двуязычных словарей (в т. ч. польско-украинский, польско-белорусский и
другие).
Советское языкознание разрабатывает научные принципы преподавания
русского языка в школе, в частности в школе для взрослых (Пешковский),
обучения русскому языку нерусских учащихся (С. И. Бернштейн,
Н. К. Дмитриев, Е. Д. Поливанов, Щерба и другие). В связи с этим была
выдвинута идея сопоставительной грамматики неродственных языков
(Поливанов), важность которой осознана в зарубежной лингвистике лишь в
70‑е гг. Создана серия сопоставительных грамматик, учебных словарей,
специальных учебных пособий, теоретических исследований (Верещагин,
П. Н. Денисов, В. Г. Костомаров и другие). Организованы специальные
журналы («Русский язык в национальной школе», с 1957, а также журналы
этого профиля в 13 республиках, «Русский язык за рубежом», с 1967) и
специальные научные учреждения (Институт русского языка им.
А. С. Пушкина, НИИ преподавания русского языка в национальной школе и
другие).
Активизировалось исследование истории русского и советского
языкознания (Ф. М. Березин, Виноградов, Леонтьев), М. Г. Булаховым
создан биобиблиографический словарь «Восточнославянские
языковеды» (т. 1-3, 1976-78).
Широкий размах получили исследования по
тюркским языкам (П. А. Азимов, Н. А. Баскаков, И. А. Батманов,
Гаджиева, В. А. Гордлевский, Дмитриев, А. Т. Кайдаров, С. К. Кенесбаев,
А. Н. Кононов, С. Е. Малов, Поливанов, В. В. Решетов, А. Н. Самойлович,
Севортян, Э. Р. Тенишев, Е. И. Убрятова, М. Ш. Ширалиев, А. М. Щербак,
К. К. Юдахин и другие). Впервые вышли в свет научные грамматики кумыкского, ногайского, каракалпакского, узбекского, казахского, гагаузского и ряда других языков, многочисленные
и разнотипные словари; почти полностью описаны тюркские диалекты. Это
позволило перейти к подготовке и изданию обобщающих трудов, включая
сравнительную грамматику, этимологические словари, древнетюркский словарь, атлас тюркских
диалектов.
Исследованы современные иранские
языки и диалекты, ранее мало исследованные или совсем неописанные, и
в связи с открытием новых материалов в Средней Азии - древне- и
среднеиранские языки (Абаев, М. Н. Боголюбов, А. Л. Грюнберг,
И. И. Зарубин, Т. Н. Пахалина, В. С. Расторгуева, В. С. Соколова,
А. А. Фрейман, Д. И. Эдельман и другие). Созданы крупные обобщающие
труды по иранскому языкознанию, в т. ч. сравнительно-историческому, -
капитальный труд Абаева «Историко-этимологический словарь осетинского
языка» (т. 1-4, 1958-89; Гос. премия СССР, 1981).
После Октябрьской революции были изучены и описаны многочисленные
языки и диалекты Дагестана (Е. А. Бокарёв, Т. Е. Гудава,
Ю. Д. Дешериев, А. С. Чикобава и другие), картвельские языки, а также абхазско-адыгские языки (К. Д. Дондуа,
М. А. Кумахов, К. В. Ломтатидзе, Г. В. Рогава, В. Т. Топуриа,
А. Г. Шанидзе, Яковлев и другие). Плодотворно развивается
сравнительно-историческое изучение картвельских языков (Гамкрелидзе,
Мачавариани), создан первый этимологический словарь картвельских
языков. Появились обобщающие исследования по общекавказской
проблематике.
Начало советскому финно-угроведению
положил Д. В. Бубрих. Оно получило развитие в трудах Аристэ,
В. И. Лыткина, К. Е. Майтинской, Серебренникова и других. В этой области
созданы крупные обобщающие исследования. С 20‑х гг. развернулось
систематическое изучение языков народов Севера
(В. А. Аврорин, В. Г. Богораз, А. П. Дульзон, Ю. А. Крейнович,
Г. А. Меновщиков, Панфилов, П. Я. Скорик, О. П. Суник, В. И. Цинциус и
другие).
Расширяются лингвистические исследования в области романских и германских
языков. Интенсивно изучается история германских языков. Создана
сравнительная грамматика этих языков, использовавшая новые языковые
материалы. Большое внимание было уделено исследованию вопросов
лексикологии, фразеологии, стилистики отдельных
германских языков. Германские языки стали объектом
сравнительно-типологических штудий. Изучаются разные стороны структуры
нидерландского, скандинавских и других языков.
Появились крупные оригинальные труды по истории романских и
германских языков, получившие широкое признание в науке. По романистике - Будагова, М. В. Сергиевского,
Г. В. Степанова, В. Ф. Шишмарёва: по германистике - И. Р. Гальперина, Гухман,
Жирмунского, Б. М. Задорожного, Б. А. Ильиша, Кацнельсона, Макаева,
О. И. Москальской, Смирницкого, М. И. Стеблина-Каменского, Ярцевой и
других. Были изданы обобщающие работы по романским и германским языкам:
серия «Сравнительно-сопоставительная грамматика романских языков»
(1972), содержащая сведения о малоизученном каталанском, ретороманском
и других языках, «Сравнительная грамматика германских языков» (т. 1-4,
1962-66), «Немецкая диалектология» Жирмунского (1956),
«Историко-типологическая морфология германских языков» (т. 1-3,
1977-78).
Социолингвистика как наука о
закономерностях функционирования языка в обществе зародилась в недрах
советского языкознания (Виноградов, Жирмунский, Р. О. Шор, Ларин,
Якубинский); она решает задачи создания и развития теории языковой нормы
и литературного языка, разработки письменностей для бесписьменных
языков, проблем культуры речи, многоязычия, поэтической речи и др. (работы
Аврорина, Будагова, Дешериева, Л. Б. Никольского, И. Ф. Протченко и
других), а также рассматривает роль различных социальных факторов в
языковой эволюции (Журавлёв и другие). Поставлены и исследуются проблемы
социолингвистического характера на материале русского языка и
языков народов СССР: «Русский язык и советское общество», кн. 1-4, 1968;
«Русский язык в современном мире», 1974; «Закономерности развития
литературных языков народов СССР в советскую эпоху», т. 1-4, 1969-76.
Интенсивно изучается языковая ситуация в многонациональной стране,
выясняется состояние билингвизма в отдельных регионах и сферах обществ,
жизни, распределение функций и сфер обслуживания между отдельными
языками и языками межнационального и международного общения,
взаимодействие и взаимоотношение языков разных народов. Готовится
обобщающий пятитомный труд о современном состоянии билингвизма в СССР.
Фронтально обследуется состояние общественно-политической и научной
терминологии в литературных языках народов СССР. Изданы обобщающие
труды: «Проблемы двуязычия и многоязычия», 1972, «Взаимовлияние и
взаимообогащение языков народов СССР», 1987, и другие.
В особое направление выделилась психолингвистика, изучающая
психофизиологические механизмы речи (А. А. Брудный, И. Н. Горелов,
А. А. Леонтьев, Е. Ф. Тарасов, Л. В. Сахарный, А. М. Шахнарович и
другие). Создан обобщающий труд «Основы теории речевой деятельности»,
1974, и другие.
В связи с актуальными задачами развития народного хозяйства все
большее значение приобретают исследования по прикладной лингвистике. Ведутся работы по созданию
информационных языков для различных областей науки и техники, систем автоматической обработки информации, машинного
фонда русского языка. При решении указанных задач и разработке
формализованного описания языка большую роль играет сотрудничество
математиков, кибернетиков, лингвистов (Ю. Д. Апресян, А. И. Берг,
Ю. Н. Караулов, Р. Г. Котов, Ю. Н. Марчук, А. Н. Колмогоров,
А. А. Ляпунов, И. И. Ревзин). Исследования такого рода, ведущиеся в СССР
с 50‑х гг., имеют и большое теоретическое значение.
Активизировалось изучение истории лингвистических учений. Под
руководством Десницкой и Кацнельсона выходят обобщающие труды.
Расширение задач и проблематики отечественного языкознания после
Октябрьской революции обусловило и новую организацию лингвистической
работы. Начиная с 30‑х гг. растёт число вузов и исследовательских
институтов, разрабатывающих лингвистические проблемы. В республиках и
автономных областях созданы языковедческие центры (см. Институты языкознания).
В лингвистических институтах Азербайджана, Армении, Белоруссии,
Грузии, Казахстана, Киргизии, Латвии, Литвы, Молдавии, Таджикистана,
Татарии, Туркмении, Узбекистана, Украины, Эстонии сложились крупные
коллективы учёных. Во всех республиках всесторонне изучаются
национальные языки, их диалекты. Создаются академические грамматики,
фундаментальные труды по отдельным проблемам национальных языков,
толковые, двуязычные, терминологические, исторические,
этимологические и другие виды словарей, диалектологические
атласы.
Кроме того, в Азербайджанской ССР ведутся обширные
общетюркологические исследования (А. Ахундов, З. И. Будагова,
Ширалиев). Идёт подготовка к составлению диалектологического атласа
тюркских языков СССР.
Ведущую роль в развитии арменистики играют учёные и научные центры
Армении, где разрабатываются также проблемы общего языкознания
(Р. А. Ачарян, Агаян, Гарибян, Джаукян, Г. А. Капанцян, Г. Г. Севак и
другие).
В БССР исследуются закономерности функционирования и взаимодействия
ряда языков (польский, русский, литовский, белорусский, украинский) в условиях
многоязычия.
Большой вклад в развитие кавказоведения,
изучение древних языков Передней и Малой Азии, иранских языков, арабского
языка, бесписьменных языков Дагестана внесли учёные Грузинской ССР
(Г. С. Ахвледиани, Ш. В. Дзидзигури, Гамкрелидзе, Гудава, Ломтатидзе,
Топуриа, Церетели, Чикобава, Шанидзе и другие).
В Казахской ССР изучаются памятники древнетюркской и уйгурской письменности (Кайдаров,
Г. С. Садвакасов), казахский язык исследуется в
связи с общетюркологическими и алтаистическими проблемами
(Г. А. Айдаров, С. А. Аманжолов, А. Е. Есенгулов, Кенесбаев и другие).
С помощью ЭВМ создан Обратный словарь казахского языка,
частотно-комбинаторный словарь романа М. Ауэзова «Путь Абая».
В Латвийской ССР предпринят анализ старых памятников лексикографии балтийских языков (Д. Земзаре), исследуются история
и теория грамматики латышского языка, проблемы
латышско-русского двуязычия (А. Я. Блинкена, Д. П. Нитиня и другие).
Проблемы индоевропеистики, балто-славянских
языковых отношений, социальные факторы развития языка, проблемы
литовско-русского двуязычия изучаются в Литовской ССР (В. Амбразас,
З. Зинкявичюс, И. Казлаускас, Мажюлис, А. Р. Паулаускене, К. М. Ульвидас
и другие). Общетеоретический интерес представляют опыты построения
фонологии, исторической диалектологии, истории литературного литовского языка (Й. Палёнис и другие).
В Молдавской ССР публикуются работы по вопросам романского языкознания, проблемам языковых
контактов молдавского и восточнославянских
языков, исследуется роль русского языка как языка межнационального
общения (С. Г. Бережан, Т. П. Ильяшенко, Н. Г. Корлэтяну, К. С. Удлер и
другие).
В Таджикской ССР изучаются памирские языки
(Д. К. Карамшоев).
В Татарской АССР всесторонне изучается литературный татарский язык, его диалекты, грамматика
(М. З. Закиев, Д. Г. Тумашева),
в Туркменской ССР исследуются проблемы истории языка, нормативности и
др. (Азимов, З. Б. Мухамедова, Б. Ч. Чарыяров).
В Узбекской ССР, помимо всестороннего изучения современного узбекского языка и его диалектов, создана
грамматика староузбекского языка, выявлены взаимосвязи староузбекского
языка с древнеуйгурским, старотуркменским
(Ф. А. Абдуллаев, Г. А. Абдурахманов, К. Каримов, С. М. Муталлибов,
А. Мухтаров, Э. И. Фазылов, Ш. Ш. Шаабдурахманов, Ш. М. Шукуров и
другие). Созданы начальные курсы языков урду и
хинди, преподавание которых введено в средних
школах. Исследуются проблемы словообразования, осуществляется
координация ведущихся в СССР работ по фразеологии (Самарканд).
В УССР проводятся исследования по проблемам общего языкознания,
социальной лингвистики (Белодед, Мельничук, Русановский и другие).
В Эстонской ССР изучаются языки и диалекты советского Севера, а также
все прибалтийско-финские языки (Аристэ, А. Каск
и другие), ведётся работа в области прикладного языкознания.