ЛИНГВИСТИКА ТЕКСТА - направление лингвистики, в рамках которой формулируются и решаются проблемы текста (см. текст). "Лингвистика текста - направление лингвистических исследований, объектом которых являются правила построения связного текста и его смысловые категории, выражаемые по этим правилам" (ЛЭС). Л. т. как наука формирует новые онтологические основания для анализа взаимоотношения языка и речи, позволяет наблюдать данную связь опосредованно, через текст. Наиболее естественным кажется определение Л. т. в рамках общей лингвистики, основывающееся на соотнесенности языка и речи: "язык становится видимым в форме текста" (П. Хартман).
Истоками Л. т. можно считать античную риторику, поэтику, изучавшие тексты, фигуры речи, герменевтику, семиотику, психологию и др. Однако текст в данных науках рассматривался лишь как объект исследования, в качестве одного из "побочных продуктов" коммуникации, представляющегося в виде статической структуры элементов и типов их связей.
Формирование и развитие Л. т. в 1970-е гг. совпадает с возникновением нового направления - лингвистического функционализма, ориентированного на изучение дискурса, более широкого понятия, чем текст (У. Чейф - квант дискурса, Т. Гивон - дискурсивный синтаксис, С. Томпсон - теория риторической структуры, П. Хоппер - эмержентная грамматика и др.). Дискурсом считается функционирование языка в реальном времени. У. Чейф "декларирует право исследователя опираться на интроспекцию как на законченный источник информации о когнитивных процессах" (А.А. Кибрик, В.А. Плунгян). Исследуя структуру дискурса, У. Чейф выделяет интонационную единицу, квант дискурса, соответствующий одному фокусу сознания. Т. Гивон основывает дискурсивное направление в синтаксисе, использующее новые теоретические и методологические принципы (когнитивность, коммуникативность, иконичность) для анализа таких традиционных грамматических категорий, как порядок слов, референция, топикализация и др. С. Томпсон и У. Манн изучают риторические отношения между единицами дискурса, иерархически организующие уровни дискурса, составляют инвентарь риторических отношений дискурсивных единиц и выявляют классы риторических отношений.
Л. т. и теория дискурса имеют "точку пересечения". Работа с текстом в рамках Л. т. не сводится к простому оперированию чистыми объектами, заданными вне знания, особенностей языковой личности, ситуации, а всегда опирается на результаты понимания смысла речевого сообщения, подразумевающего более широкий контекст деятельности. Выявление содержания текста на основе анализа его компонентов соотносимо с интерпретацией текста, целью которой является преобразование исходного текста в другой тип. В этом смысле Л. т. и теория дискурса выступают как взаимно ассимилирующие направления.
Работа Г.О. Винокура "Горе от ума" как памятник русской художественной речи" (1948 г.) считается первой отечественной работой по Л. т. (Г.Я. Солганик). Зарождение Л. т. часто связывают со стремлением ученых изучать грамматику языка в рамках единиц более сложных, чем предложение. Так, исследователи приходят к выводу о значительной обусловленности порядка слов в предложении его связями с соседними предложениями. "Исследование тесно связанных между собой групп самостоятельных предложений значительно обогащает наши представления о синтаксической роли союзов и союзных слов, функции которых в качестве связующих средств между законченными предложениями сложнее и разнообразнее, чем при связи слов в простом предложении и частей сложного предложения" (Г.Я. Солганик). В качестве предпосылок зарождения Л. т. в России рассматривают учение М.В. Ломоносова о "союзе периодов", понятие "отрывистой речи" А.Х. Востокова, понятие "органисма языка" Ф.И. Буслаева, понятие речи А.А. Потебни, определение синтаксической единицы более крупной, чем сложное целое, А.М. Пешковского, понятие "сложного синтаксического целого" Н.С. Поспелова, типы связи между законченными предложениями И.А. Фигуровского, понятие "сверхфразного единства" Л.А. Булаховского. Л. т., возникшая первоначально как раздел синтаксиса, развивающаяся затем как самостоятельная, но достаточно обособленная от других наук область лингвистики, "оказывается втянутой в общий круг лингвистических и нелингвистических наук, изучающих текст". "Сам же текст становится объектом изучения всех этих дисциплин. Именно связь лингвистики текста с данным кругом наук и превращение текста в интрадисциплинарный объект изучения определяет новое понимание текста и новый подход к тексту" (Русский язык. Функционирование грамматических категорий. Текст и контекст. - М., 1984). Т. о., Л. т. признала право говорящей и понимающей личности выносить свои суждения о тексте, позволила ей быть экспертом текста.
Объектом изучения Л. т. является текст, рассматриваемый на фоне единства его противоречивых свойств. М.М. Бахтин - один из первых исследователей текста - отмечал противоречивую природу текста, выражающуюся в том, что, с одной стороны, за каждым текстом стоит система языка, т.е. нечто повторяемое, воспроизводимое, а с другой - индивидуальное, неповторимое (1976). В Л. т. 1970-х гг. текст рассматривался не только как результат речевой деятельности, но и как процесс, как язык в действии. Объект лингвистики текста изначально носит интегрированный характер, поскольку входит в объекты изучения разных наук - философии, логики, социологии, психологии, и др.
Предмет Л. т. во многом определяется интрадисциплинарным характером объекта, т.е. при всей его широте и определенности остается открытым. Определение предмета Л. т. шло во многих аспектах: лингвоцентрическом, стилистическом, текстоцентрическом, философском, семиотическом, культурологическом, литературоведческом и др. В рамках Л. т. формирование предмета изучения происходило в двух направлениях: 1) текст определялся как некая знаковая форма, созданная в ходе соотнесения с определенной ситуацией, т.е. как частная структура акта коммуникации; 2) текст трактовался как процесс актуализации смысла в знаковой форме. Существование этих направлений во многом обусловлено сопряженностью процесса формирования предмета лингвистики текста с эволюцией взглядов на текст: от структуралистского понимания текста как готового, подлежащего таксономическому описанию продукта, фено-текста (Ю. Кристева), к постструктуралистской трактовке текста как постоянно конструируемого объекта, гено-текста. В предмете Л. т. учитывается дифференциация понятий произведение и текст. Произведения, по Р. Барту, должна изучать критика, т.е. интерпретирующее литературоведение. Ю.М. Лотман предлагал рассматривать текст только как момент его актуализации.
Л. т. как наука включает теорию текста и прикладные направления. "Если бы мы были неравнодушными к неологизмам, то могли бы определить теорию текста как гифологию (гифос означает "ткань" и "паутина") (Р. Барт). В области теории текста Л. т. видит свои задачи в нахождении и построении системы категорий текста, в области прикладных направлений - изучить условия правильной человеческой коммуникации (Т.М. Николаева). Большую роль в развитии теории текста сыграли концепции и теории европейских лингвистов, представителей Пражского лингвистического кружка (К. Гаузенблад, П. Сгалл, Х. Изенберг и др.), французской лингвистической школы (Ш. Балли, Э. Бенвенист, Р. Барт, Ю. Кристева, П. Серио, М. Пешё и др.), немецкой лингвистической школы (Э. Косериу, Х. Вайнрих, П. Хартман, И. Беллерт, Р. Харвег, В. Дресслер и др.), российских лингвистических школ и направлений (В.В. Виноградов, Л.В. Щерба, И.И. Мещанинов, В.М. Жирмунский, М.М. Бахтин, С.Д. Кацнельсон, Ю.М. Лотман, О.И. Москальская, И.Р. Гальперин, М.Н. Кожина, В.В Одинцов, Г.Я. Солганик, З.Я. Тураева, Т.М. Николаева, Л.А. Новиков, Т.М. Дридзе, Н.Д. Зарубина, В.Я. Шабес, Г.И. Богин, А.А. Залевская и др.).
Лит.: Поспелов Н.С. Сложное синтаксическое целое и основные особенности его структуры // Докл. и сообщ. русск. языка АН СССР. Вып 2. - М., 1948; Распопов И.П. Актуальное членение предложения. - Уфа, 1961; Севбо И.П. Структура связного текста и автоматизация реферирования. - М., 1969; Виноградов В.В. О теории художественной речи. - М., 1971; Арнольд И.Б. Стилистика декодирования: Курс лекций. - Л., 1974; Лингвистика текста. - М., 1974; Бахтин М.М. Проблемы текста: Опыт философского анализа. - ВЛ. - №10. - 1976; Апухтина В.Б. Психолингвистический метод анализа смысловой структуры текста. - М., 1977; Языковая номинация. Виды наименований. - М., 1977; Новое в зарубежной лингвистике. Вып. VIII. - М., 1978; Бахтин М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках // Эстетика словесного творчества. - М., 1979; Синтаксис текста. - М., 1979; Одинцов В.В. Стилистика текста. - М., 1980; Кожина М.Н. Об отношении стилистики к лингвистике текста // Функциональный стиль научной прозы: Проблемы лингвистики и методики преподавания. - М., 1980; Колшанский Г.В. Контекстная семантика. - М., 1980; Барт Р. Текстовый анализ // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. IX. - М., 1980; Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического исследования. - М., 1981; Зарубина Н.Д. Текст: лингвистический и методологический аспекты. - М., 1981; Москальская О.И. Грамматика текста. - М., 1981; Аспекты общей и частной лингвистической теории текста. - М., 1982; Основные понятия и категории лингвостилистики. - Пермь, 1982; Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации: Проблемы семиосоциопсихологии. - М., 1984; Категории текста. - М., 1984; Проблемы типологии текста. - М., 1984; Текст и его компоненты как объект комплексного анализа. - Л., 1986; Текст, контекст, подтекст. - М., 1986; Тураева З.Я. Лингвистика текста. - М., 1986; Новиков Л.А. Художественный текст и его анализ. - М., 1988; Новое в зарубежной лингвистике, вып. XXIII. - М., 1988; Дейк Т.А., ван. Язык. Познание. Коммуникация, 1989; Лингвистика текста // ЛЭС. - М., 1990; Психолингвистическая и лингвистическая природа текста и особенности его восприятия. - М., 1991; Солганик Г.Я. Синтаксическая стилистика. - М., 1991; Его же: От слова к тексту. - М., 1993; Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. - М., 1994; Кибрик А.А. Когнитивные исследования по дискурсу. - ВЯ. - №4. - 1994; Человек - текст - культура. - Екатеринбург, 1994; Демьянков В.З. Доминирующие лингвистические теории в конце ХХ в. // Язык и наука конца 20 в.. - М., 1995; Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров: Человек - текст - семиосфера - история. - М., 1996; Категоризация мира: пространство и время. - М., 1997; Кибрик А.А., Плунгян В.А. Функционализм // Фундаментальные направления современной американской лингвистики. - М., 1997; Бисималиева М.К. О понятиях "текст" и "дискурс". - Филол. науки. - №3. - 1999; Бабенко Л.Г., Васильев И.Е., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. - Екатеринбург, 2000; Eco Umberto. The Role of the Reader: Exploration in the Semiotics of the Text. - Bloomington: Indiana Univ. Press, 1979; Givуn T., Discourse and Syntax. - N.Y., 1979; Dijk T.A. van. Handbook of Discourse Analysis. - N.Y., 1985; Mann W.C., Thompson S.A. Rhetorical Structure Theory: Toward A Functional Theory of text Organization // Text 8. - 1988. - Chafe W. Discourse, Consciousness, and Time. The Flow and Displacement of Conscious Experience in Speaking and Writing. - Chicago, 1994; Givуn T. Functionalism and Grammar. - Amsterdam, 1995.
Л.М. Алексеева
Лингви́стика те́кста -
направление лингвистических исследований, объектом которых являются
правила построения связного текста и
его смысловые категории, выражаемые по этим правилам. Входит в состав филологических направлений, изучающих текст.
На первом этапе своего развития, в 60‑х гг. 20 в., Л. т. в основном
изучала способы сохранения связности и понятности текста, методы
передачи кореференции лица и предмета (анафорические структуры, прономинализацию,
лексические повторы, видо-временные цепочки и т. д.), распределение темы и ремы высказывания в
соответствии с требованиями актуального
членения предложения. Успешному развитию этих исследований
способствовали и более ранние работы по анафорико-катафорическим
структурам, порядку слов, правилам выбора
актуализации при переходе от языка к
речи (А. М. Пешковский, Л. В. Щерба,
В. В. Виноградов, А. Вейль, В. Матезиус, Ш. Балли, З. Харрис и
другие).
Однако поиски средств только формальной связности текста привели к
некоторому повторению тематики, отсутствию теоретических обобщений и
невозможности выявления содержательных, а не формальных категорий; в
области конкретных достижений не всё отвечало тем положениям, которые
были высказаны в проспектах, программах по Л. т. С начала 70‑х гг.
термин «Л. т.» стал применяться к несобственно лингвистическим
исследованиям, включённым в издания типа «Грамматика текста», «Структура
текста», «Текст» и т. п. Наметившуюся таким образом расплывчатость
онтологического статуса Л. т. можно объяснить первоначально чисто
формальными устремлениями и отсутствием поиска специфических для этой
дисциплины содержат, категорий, а также убеждённостью в
универсальности «грамматики текста» для текстов любого воплощения: от
изолированного высказывания до протяжённого письменного замкнутого
текста. Некоторые наметившиеся позитивные результаты обозначаются как
расслоение Л. т., выделение в её рамках двух направлений, объединяемых
общими законами связности текста и общей установкой на цельность
текста.
Первое из направлений Л. т. выявляет содержательные компоненты,
связанные с обеспечением правильной коммуникации и тем самым - правильного построения
текста вообще. Эта, более общая, ветвь Л. т. определяет смысловые
различия в употреблении коммуникативно ориентированных компонентов
высказывания - артиклей, притяжательные и
указательных местоимений, модально-коммуникативных частиц, оценочных прилагательных, видов глагола, акцентных подчёркиваний и т. п. Выявляемые
при этом смысловые различия относятся как к правилам логического
развёртывания содержания текста, так и к правилам прагматического
характера, определяющим некоторый общий фонд знаний, общую для автора и
воспринимающего «картину мира», без единства которой текст будет
непонятен. Это относится к так называемым пресуппозициям. Под текстом в данном случае
понимается широкое контекстно-конситуативное коммуникативное окружение -
существующее, подразумеваемое или создаваемое автором при желании
воздействовать на воспринимающего. Например, в высказываниях
«Молва о Дон Гуане и в мирный монастырь проникла даже», «Мне и рубля не
накопили строчки» предполагается некоторый общий фонд знаний у
участников коммуникации. Таким образом эти высказывания соотносятся с
областью генерализованных пресуппозиций. Высказывания типа «Он же не
хотел этого», «Я ведь в молодости красавица была» благодаря частицам
«же» и «ведь» передают как бы общеизвестные сведения о фактах или
даже навязывают преподносимые факты как общеизвестные. Посредством
акцентного выделения можно передать факт как результат чего-то длительно
ожидаемого, возможного («Дедушка заболел») или, напротив, как
факт неожиданный («Дедушка заболел!»). Употребление
совершенного вида в императиве с отрицанием «не»
определяет ситуацию как не контролируемую актантом: «Только не попадитесь ему на глаза», «Не
упадите в колодец»; напротив, несовершенный вид указывает на призыв к
активному действию у воспринимающего: «Только не попадайтесь ему на
глаза», «Не падайте в колодец».
Это направление Л. т. смыкается с прагматикой, психолингвистикой, риторикой, стилистикой,
теорией пресуппозиций.
Другое направление Л. т. занимается выявлением глубинных смыслов,
содержащихся в одном каком-либо замкнутом тексте. В этом случае
определение принципа употребления языковых единиц (включая и
неупотребление каких-либо категорий или отдельных способов их выражения)
помогает определить скрытые иногда от литературоведческого и
стилистического анализа смысловые противопоставления и темы текста:
так, например, противопоставление русских половцам в «Слове о полку Игореве» как
индивидуальностей - неиндивидуализированному, сливающемуся со
стихией врагу выражается в тексте памятника через отсутствие
применительно к половцам обращений, притяжательных местоимений, родовых понятий и
титулов, рестриктивных придаточных, неопределённых существительных в единственном числе и т. п.
Это направление сближается с герменевтикой как толкованием неявного
смысла текста; особенно плодотворным оно оказывается в приложении к
текстам древним, народно-архаической структуры, а также к поэтическим
текстам. В обоих случаях Л. т. в собственном смысле слова изучает
содержательную направленность выбора одной какой-либо формы из двух
равновозможных в тексте (например, допустимо употребить оба вида
глагола, оба артикля, разный порядок слов и т. д.); этим Л. т.
отличается от грамматики,
предписывающей одну возможную форму, от стилистики, определяющей
наиболее подходящую единицу для данного стиля, от риторики, ищущей
оптимальную форму убеждения.
Эксплицитное выявление и разработка этих двух направлений как разных
может разрешить спор о примате письменного или
устного текста в Л. т. и о том, можно ли считать текстом одно
изолированное высказывание.
Дискуссионным является вопрос о границах Л. т., а именно: включает ли
она в себя прагматику, функциональную семантику
и синтаксис, активно развивающуюся в настоящее
время риторику или пересекается с ними, как пересекается с поэтикой,
психолингвистикой и теорией коммуникации, входя, в свою очередь, как составная
часть в теорию текста.
Л. т. наиболее активно занимаются в странах Европы, в особенности -
на базе немецкого языка в ГДР, Австрии, ФРГ, где преподавание Л. т.
введено в программу средних и высших учебных заведений и издаётся
периодика по Л. т. В ЧССР Л. т. получила развитие в связи с теорией
актуального членения. В США в основном развивается та часть Л. т.,
которая связана с прагматическим аспектом в языкознании. В СССР ведутся
исследования по Л. т. во всех указанных направлениях.
Лингвистика текста. Материалы научной конференции, ч. 1-2, М.,
1974;
Гиндин С. И., Советская лингвистика текста. Некоторые
проблемы и результаты, Изв. АН СССР, сер. ЛиЯ, 1977, № 4;
Новое в зарубежной лингвистике, в. 8. Лингвистика текста, М.,
1978;
Синтаксис текста, М., 1979;
Структура текста, М., 1980;
Москальская О. И., Грамматика текста, М., 1981;
Текст в тексте, «Учёные записки Тартуского университета»,
1981, в. 567;
Текст, структура и семантика, Пятигорск, 1981;
Реализация грамматических категорий в тексте, М., 1982;
Русский язык. Текст как целое и компоненты текста, М., 1982;
Кривоносов А. Т., «Лингвистика текста» и исследование
взаимоотношений языка и мышления, «Вопросы языкознания», 1986, № 6;
Beiträge zur Textlinguistik, Münch., [1971];
Dressler W. U., Schmidt S. J.,
Textlinguistik. Kommentierte Bibliographie, Münch., 1973;
Dijk T. A. van, Text and context.
Explorations in the semantics and pragmatics of discourse, L. - N. Y.,
1977;
The Said and the Unsaid, N. Y. - S. F. - L., 1978;
Textlinguistik, Darmstadt, 1978;
Tekst, język, poetyka, Wrocław, 1978;
Texthermeneutik. Aktualität, Geschichte, Kritik,
Paderborn - Münch. - W. - Z., 1979;
Harweg R., Pronomina und Textkonstitution,
Münch., 1979;
La narrativité, P., 1980;
Morgenthaler E., Kommunikationsorientierte
Textgrammatik, Düsseldorf, 1980;
Les mots du discours, P., 1980;
Coseriu E., Textlinguistik. Eine Einführung,
2 Aufl., Tübingen, 1981;
Kalverkämper H., Orientierung zur Textlinguistik,
Tübingen, 1981;
Beaugrande R.-A. de, Dressler W.,
Introduction to text linguistics, L. - N. Y., 1981;
см. также литературу при статье Текст.
Т. М. Николаева.