ФЕНОМЕНОЛО́ГИЯ -и; ж. [от греч. phainomena - явления и logos - учение] В идеалистической философии Гегеля: учение о становлении науки, об исторических формах сознания, восходящего к абсолютному знанию.

◁ Феноменологи́ческий, -ая, -ое. Ф-ая школа права.

* * *

феноменоло́гия (греч., буквально - учение о феноменах), 1) описание и классификация предметов какой-либо отрасли научного знания.

2) Философское учение о явлении, по-разному трактовавшееся в истории философии: у И. Г. Ламберта (1764) - как учение о явлениях, позволяющее отделить истину от видимости; у Г. В. Ф. Гегеля - как «наука об опыте сознания», его поступательном восхождении от чувственной непосредственности к абсолютному знанию («Феноменология духа», 1807); у Ф. Брентано - как часть психологии, описывающая психические феномены.

3) Философское направление 1-й половины XX в., основанное Э. Гуссерлем, считавшим задачей феноменологии выявление чистой структуры сознания (его изначальной интенциональности - направленности на предмет) через очищение его от эмпирического содержания и освобождение от каких-либо догматических утверждений, вырастающих на почве обычной, «естественной установки» сознания по отношению к миру. Феноменология мыслится как интуитивное усмотрение идеальных сущностей (феноменов), непосредственно данных сознанию. В этике идеи феноменологии проводил М. Шелер, влияние её сказалось в эстетике (Р. Ингарден), психологии, психиатрии, социологии, философии культуры, она явилась одним из истоков экзистенциализма (М. Хайдеггер и др.).

* * *

ФЕНОМЕНОЛОГИЯ - ФЕНОМЕНОЛО́ГИЯ (нем. Phaenomenologie, от феномен (см. ФЕНОМЕН) и логос - слово, учение), одно из главных направлений в философии 20 в., основателем которого является Э. Гуссерль (см. ГУССЕРЛЬ Эдмунд), непосредственными предшественниками - Ф. Брентано (см. БРЕНТАНО Франц) и К. Штумпф (см. ШТУМПФ Карл).

Гуссерль и его последователи

Исходный пункт феноменологии - книга Гуссерля «Логические исследования», ее ядро - идея интенциональности. Феноменология не замкнутая философская школа, но широкое философское движение, в котором уже в ранний период возникают тенденции, несводимые к философии Гуссерля - учения М. Шелера (см. ШЕЛЕР Макс) и М. Хайдеггера (см. ХАЙДЕГГЕР Мартин); работы мюнхенской группы феноменологов (И. Дауберт, А. Райнах, А. Пфэндер и др) - отправная точка «реалистической феноменологии», которая обнаруживает как тенденцию, близкую к аналитической философии (см. АНАЛИТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ), так и тенденцию, связанную с традиционной метафизикой (см. МЕТАФИЗИКА). Феноменологический метод нашел свое применение в психологии (Пфэндер, В. Шапп) и психиатрии (Л. Бинсвангер (см. БИНСВАНГЕР Людвиг), В. Франкл), этике (Шелер и Д. ф. Гильдебранд), эстетике (М. Гайгер, Р. Ингарден (см. ИНГАРДЕН Роман), М. Дюфрен), праве и социологии (А. Райнах, Э. Штайн, А. Шюц), философии религии (Шелер, К. Ставенхаген, Ж. Херинг), онтологии (см. ОНТОЛОГИЯ) (А. Райнах, X. Конрад-Мартиус), философии математики и естествознания (О. Беккер), истории и метафизике (Л. Ландгребе). Феноменология оказала влияние на экзистенциализм (см. ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ), персонализм (см. ПЕРСОНАЛИЗМ), герменевтику (см. ГЕРМЕНЕВТИКА) , а также другие философские течения и получила широкое распространение после Второй мировой войны не только в Европе и Америке, но и в Австралии, Японии и некоторых других странах Азии. Архивы Гуссерля находятся в Лувене (Левен, Бельгия) (основной архив), а также в Кельне, Фрайбурге, Париже. Исследовательские центры и феноменологические общества были созданы во многих странах мира. В России быстрое освоение идей Гуссерля в начале 20 в., обусловленное определенной традицией философии сознания в русской философии 19 в., было прервано в начале 1920-х гг. Только начиная с 1960, вновь появляются аналитические работы по феноменологии и переводы феноменологических текстов.

Основные идеи и метод

Исходный пункт феноменологии как философского учения -интенциональная жизнь сознания (см. СОЗНАНИЕ) (Гуссерль), бытие личности (Шелер (см. ШЕЛЕР Макс)) и фундаментальные структуры человеческого существования (Хайдеггер (см. ХАЙДЕГГЕР Мартин)), возможность описания которых укоренена в самом сознании и человеческом бытии. Феноменологический метод является принципиально дескриптивным, ему свойственно отстранение от любых предпосылок, которые не поддаются описанию. Основная идея феноменологии - неразрывность и в то же время взаимная несводимость, нередуцируемость сознания, человеческого бытия, личности и предметного мира, психофизической природы, социума, духовной культуры. Гуссерлевский лозунг «к самим вещам!» ориентирует на отстранение от причинных и функциональных связей между сознанием и предметным миром, а также от их диалектико-мистического взаимопревращения. Движение к предметам - это воссоздание непосредственного смыслового поля, поля значений между сознанием и предметами. У Гуссерля взаимная несводимость сознания и мира выражается в различии трех видов связей: между вещами (предметами и процессами внешнего мира), между переживаниями и между значениями. У Хайдеггераразличие непредметного и предметного - это различие бытия и сущего, у Сартра (см. САРТР Жан Поль) - в-себе-бытия и для-себя-бытия, у Мерло-Понти (см. МЕРЛО-ПОНТИ Морис) «невидимого» и «видимого». Невозможно, полагает Мерло-Понти, представить себя просто кусочком мира, только объектом биологических, психологических и социологических исследований. В послегуссерлевской феноменологии приоритет отдан проблеме неразрывности человеческого бытия и мира. У Хайдеггера само человеческое бытие как «бытие-в-мире» есть неразрывность мира и человека, поэтому проблема сознания отходит на второй план, речь идет не о многообразии феноменов сознания, но о единственном, фундаментальном феномене - человеческом вот-здесь-бытии (Dasein). Для Мерло-Понти источник смысла - в человеческом одушевленном теле и поле восприятия, «между» сознанием и миром.

Сфера соприкосновения и неразрывности сознания, человеческого бытия и предметного мира - это сфера феноменов, «себя-в-себе-самом-показывающего» (Хайдеггер). Самораскрытие феномена радикально отличается от отношения явление - сущность, однако явление, как и видимость, имеет основания в феномене. Феномен, например, самодостаточное и самоценное произведение искусства, не указывает на нечто, скрытое за ним. Тем не менее феномен не лежит на поверхности - произведение искусства доступно не всякому, кто находится рядом с ним.

Время, сознание, бытие

Феноменология объединяет традиционно противопоставляемые «истины в себе» (идеальные, вневременные предметы) и абсолютный временной поток сознания, рефлексию и время, время и бытие. Поток сознания (см. ПОТОК СОЗНАНИЯ) и идеальный предмет - два рода непсихологических связей сознания, два полюса феноменологической сферы. Время рассматривается в феноменологии не как объективное время (существование которого не отрицается, так же как объективного пространства), но как временность, темпоральность самого сознания и прежде всего его первичных модусов - восприятия, памяти, фантазии (Гуссерль), человеческого бытия (Хайдеггер), человеческой реальности (Сартр), субъективности (Мерло-Понти). Время как «сеть интенциональностей» есть средоточие сознания и человеческого бытия и основное средство его описания.

Истина и бытие

Принципиальным для феноменологии является разработка онтологического понимания истины. Гуссерль называет истиной, во-первых, как саму определенность бытия, т. е. единство значений, существующее независимо от того, усматривает ли его кто-либо или нет, так и само бытие - «предмет, свершающий истину». Истина - это тождество предмета самому себе: истинный друг, истинное положение дел и т. д.; во-вторых, истина - это структура акта сознания, которая создает возможность усмотрения положения дел именно таким, каково оно есть. Для Хайдеггера истина как истинное бытие укоренена в способе бытия человека, которое характеризуется как раскрытость. Человеческое бытие может быть в истине и не в истине; истина - несокрытость; истина как правильность представления «полностью зависит от истины как несокрытости сущего». Хранительница истины - поэзия, являющаяся сущностью искусства. Истина, по существу, тождественна бытию (см. БЫТИЕ (в философии)); история бытия - это история его забвения, история истины - это история ее гносеологизации.

Интерсубъективность и историчность

В феноменологии эти темы внутренне связаны. «Психическое распределено между монадами» (Гуссерль), излучающими смысл изнутри, но непроницаемыми («без окон») извне. Понимание Другого как «вчувствование» возможно только на основе аналогии с временным потоком своего собственного опыта. Другой конституируется при этом не только как природно-телесно-психический феномен, но как субъективность, конституирующая свой собственный смысловой мир, и как трансцендентальная субъективность, конституирующая, в свою очередь, субъективность Других. Мир, который мы обнаруживаем в сознании, есть интерсубъективный мир (мир для каждого), т. е. пересечение и переплетение объективированных смыслов. В основе историчности европейской культуры лежит возникшая в Древней Греции «теоретическая установка», связующая людей для совместной работы по созданию мира смысловых структур. В таком понимании европейская культура должна исполнить свое предназначение - осуществление «сверхнациональности» как цивилизации нового типа не столько на пути унификации экономических и политических связей, сколько через «дух свободной критики», который ставит перед человечеством новые, бесконечные задачи и «творит новые, бесконечные идеалы». По Хайдеггеру, человеческое бытие исторично не потому, что включено в историю, а потому, что в основе своей темпорально. Историчность присуща не субъекту и не объекту, но бытию-в-мире.

Феноменология по своему смыслу не стремится быть завершенной философской системой, ее цель - анализ смыслообразования (от простейшей фиксации пространственно-временного положения объекта до усмотрения идеальных предметов, от первичной рефлексии на восприятие до размышления о смысловых основах культуры) и фундаментальных структур человеческого существования.

Составить слова из слова феноменология

Свя́зка -

1) компонент универсальной логической структуры предложения-суждения,

выражающий предикативное отношение между субъектом и характеризующим его атрибутом и

образующий совместно с атрибутом предикат;

2) компонент составного именного сказуемого,

выражающий его грамматические значения (время, лицо, модальность и др.) и обычно представленный глаголом «быть» или его лексикализованными эквивалентами - полусвязочными

глаголами.

Понятие связки возникло у греческих

мыслителей в ещё не расчленённых логико-грамматических теориях

языка. Под связкой понимался необходимый компонент

предложения-суждения, выражающий присущность или неприсущность

признака предмету и тем самым придающий высказыванию истинностное

значение: «...истинное и ложное имеются при связывании и

разъединении» (Аристотель). Первичным для связки считалось значение

бытия. Схоласты выдвинули теорию ингерентности («присущности»;

существовала до 14 в.): связка указывает на то, что субъект суждения -

это знак, замещающий индивидные объекты

(понимается материально, экстенсионально), а предикат - обозначение

общей категории, универсалии (понимается формально, интенсионально), и

теорию тождества (14 в.): связка идентифицирует

экстенсионалы двух термов (имён) - субъекта и предиката. Если они

относятся к одному объекту действительности, суждение истинно.

Связка рассматривалась как синкатегорематическое (незнаменательное)

слово, её функция - соединять имена. В 17 в. в

грамматике Пор-Рояля (см. Универсальные

грамматики) выделяются обязательные члены

предложения - субъект и атрибут, между которыми находится связка

(liaison) «есть» (est),

которая утверждает присущность атрибута субъекту. В связке видели

основное значение глагола, соединяющееся в его семантике со значением признака.

Русские языковеды 18 - 1‑й половины 19 вв. (Л. Г. Якоб,

И. Орнатовский, А. Х. Востоков, И. И. Давыдов и другие) также считали

связку обязательным компонентом предложения, «чистым глаголом» (Якоб),

все остальные глаголы - «смешанными». Общей была тенденция к

унифицированному анализу глагольных и именных сказуемых. Значение

связки рассматривалось как входящее в состав предиката и обычно

имеющее с ним совместное выражение.

Исследование формы и типологических особенностей конкретных языков, в

которых употребление связки ограничено лишь частью предложений,

привело многих учёных к пониманию связки как компонента составного

именного сказуемого (А. А. Потебня). Связку характеризуют две функции:

формальная - выражение синтагматической связи (согласования) между подлежащим и сказуемым

(категории лица, числа,

классный показатель, согласовательный маркер), и

содержательная - утверждение истинности суждения (время, модальность).

Указанием на сочетание этих функций часто определяют предикативное

отношение. Функции связки имеют в ряде языков раздельное выражение:

утверждение истинности представлено бытийным компонентом (или его

эквивалентом), а согласование субъекта и предиката - местоименным. Например, в языке суахили функции связки в предложениях с именным

сказуемым выражаются раздельно: классным показателем и бытийным

глаголом. В настоящем времени неотрицательных

предложений бытийная связка опускается, а приглагольный классный

показатель субъекта приобретает автономность, например Sukari i tamu ‘сахар он сладкий’. В подобных случаях

говорят о местоименной связке. В тюркских языках

большинство аффиксов сказуемости восходит к

личным местоимениям. Разговорный китайский язык развил связку путём оглаголивания

местоимения shi. Вовлечение местоимений в систему форм связки

зарегистрировано в иранских языках.

В развитых логических системах выделяются следующие значения связки:

предикация признака (Socrates is mortal ‘Сократ

смертен’); вхождение индивида в состав класса (Socrates

is a man ‘Сократ - человек’); тождество (This man

is Socrates ‘Этот человек - Сократ’); вхождение подкласса в

состав класса (The dog is an animal ‘Собака -

животное’). Соединяя имена непредметного значения, связка может выражать

причинно-следственные отношения («Нерешительность - это поражение»),

сравнение («Жизнь есть борьба») и т. д. Эти значения близки к функциям

пропозициональной связки в логике, аналогичной союзам сложного

предложения.

В языках более чем с одной связкой логические значения связок

распределяются по-разному. В классическом китайском языке

различаются: приименная связка yeh, выражающая вхождение

единичного предмета или вида предметов в состав класса; связка

тождества shi; связка преходящей функции, социальной роли и т. д. - wei

и др. В испанском языке одна из двух связок

(ser) указывает на неотъемлемое свойство

субъекта, другая (estar) - на преходящее

состояние.

Языки могут различаться по признаку обязательности связки в именном

сказуемом. В романских, германских языках употребление связки нормативно;

в ряде языков (тюркских, восточнославянских) связка не всегда выражена. При

нормативном присутствии связки её опущение (иногда представляющее

собой архаичное явление) приобретает определённые семантико-синтаксические

функции (Л. Ельмслев, Э. Бенвенист), при нормативном отсутствии связки

её употребление оказывается маркированным. Когда условия

отсутствия связки могут быть сформулированы в грамматических терминах (обычно связка опускается в

русском языке в настоящем

времени изъявительного наклонения),

принято говорить о нулевой связке (А. М. Пешковский).

Различение уровня абстрактного представления структуры предложения и

его конкретной языковой реализации побудило лингвистов 20 в. вернуться к

универсальной интерпретации связки. При этом выявились три точки зрения:

согласно первой, логическая структура предложения двучленна и состоит

из пропозиции и предикативного или модального значения, актуализующего

пропозицию. Согласно второй, принятой в синтаксисе, представляющем

предложение в виде дерева зависимостей, связка - совокупность

определённых грамматических значений (времени, вида, модальности и

др.), выделяющаяся в виде отдельного узла в составе предиката.

Согласно третьей, связка - конститутивный компонент предложения, в

логическом представлении которого она занимает вершинное положение.

Решение проблемы связки важно для понимания генезиса предложения, его

типологии и его логико-грамматической

структуры.

Исаченко А. В., Судьбы формы «есть», в его кн.:

Древне-русские этюды, Любляна, 1941;

Берка К., Функции глагола «быть» с точки зрения современной

формальной логики, в кн.: Логико-грамматические очерки, М., 1961;

Гаджиева Н. З., Основные пути развития синтаксической

структуры тюркских языков, М., 1973;

Бенвенист Э., Общая лингвистика, пер. с франц., М., 1974,

гл. 14, 17;

Баскаков Н. А., Историко-типологическая характеристика

структуры тюркских языков, М., 1975;

Категория бытия и обладания в языке, М., 1977;

Шатуновский И. Б., Семантическая структура предложения,

«связка» и семантика вида в русском языке, в сб.: Структура и

функционирование единиц русского языка, Таш., 1986;

Арутюнова Н. Д., Типы языковых значений: Оценка. Событие.

Факт, М., 1988;

Meillet A., La phrase nominale en indo-européen,

«Mémoires de la Société de Linguistique de Paris», 1906, v. 14;

Hjelmslev L., Le verbe et la phrase

nominale, в кн.: Mélanges de philologie, de

littérature et d’histoire anciennes offerts a J. Marouzeau..., P.,

1948;

Zimek R., Problematika spony v ruštině v

porovnání s češtinou, Praha, 1963;

The verb «be» and its synonyms, v. 1-6, Dordrecht,

1967-73;

Hurford J. R., Deriving S from

S + is, в кн.: Syntax and semantics, v. 2,

N. Y. - L., 1973;

Akmajian A., Steele S.,

Wasow Th., The category AUX in universal grammar, «Linguistic

inquiry», 1979, v. 10, № 1;

Coxito A., Lógica, semântica e conhecimento,

Coimbra, 1981.

Н. Д. Арутюнова.

Составить слова из слова связка

Фразеологи́зм

(фразеологическая единица) - общее название семантически связанных

сочетаний слов и предложений, которые, в отличие от сходных с ними

по форме синтаксических структур, не

производятся в соответствии с общими закономерностями выбора и

комбинации слов при организации высказывания, а

воспроизводятся в речи в фиксированном

соотношении семантической структуры и

определённого лексико-грамматического состава.

Термин «фразеологизм» обозначает несколько семантически разнородных

типов сочетаний: идиомы,

характеризующиеся переосмыслением их лексико-грамматического состава и

обладающие целостной номинативной функцией («выносить сор из избы»,

«по горячим следам», «белая ворона»), к ним примыкают

сочетания-фразеосхемы, в которых переосмыслены синтаксическое строение

и определённая часть лексического состава, а остальная часть

заполняется в контексте («что ни

день​/​час​/​год..., то...»; «в отцы​/​дочери​/​сыновья... годится») сочетания,

в которых лексически переосмыслено только одно слово при сохранении

отдельной номинативной функции за каждым из слов-компонентов («вступать

в спор», «вступать с разговор», «железное терпение», «сети заговора»), к

ним близки речевые штампы типа «прошу слова», «как дела» и т. п.; пословицы и поговорки, сформировавшиеся в фольклоре («Не в свои

сани не садись», «лёгок на помине») и крылатые слова - речения афористического

характера, восходящие к определённому автору или анонимному

литературному источнику («Человек - это звучит гордо!» и т. п.).

Переосмысление, или семантическая транспозиция, лексико-грамматического состава,

устойчивость и воспроизводимость - основные и универсальные

признаки фразеологизмов.

Среди языковедов нет единого мнения относительно природы

фразеологизмов. В современной зарубежной лингвистике устойчивые

выражения часто рассматриваются как стилистические средства, фигуры речи или штампы (см. Штамп речевой), хотя ещё Ш. Балли указывал на

специфические признаки фразеологизмов. В отечественном языкознании большинство учёных

выделяет вслед за В. В. Виноградовым 4 типа фразеологизмов:

фразеологические сращения (идиомы, утратившие мотивировку

значения: «бить баклуши», «собаку съесть»), фразеологические

единства (идиомы, сохраняющие прозрачную внутреннюю форму: «сидеть на мели», «кот наплакал»,

«стреляный воробей»), фразеологические сочетания

[«оказывать помощь», «зло (досада, страх, смех) берёт», «твердый

характер», «поле деятельности»], фразеологические

выражения, или устойчивые фразы (предложения с переосмысленным

составом: «Не имей сто рублей, а имей сто друзей» и т. п.). Наметилась

тенденция называть термином «фразеологизм» только сочетания-идиомы.

Некоторые лингвисты относят к фразеологизмам идиомы и

фразеологические сочетания с жёстко фиксированным единичным

сцеплением компонентов («холодная война», «немецкий счёт»), относя

другие виды устойчивых сочетаний к узуально-стилистическим средствам или

к типологизированным лексико-синтаксическим конструкциям. Наибольшие

споры вызывает включение во фразеологический состав пословиц,

поговорок и крылатых слов.

Принцип классификации, предложенный Виноградовым, основан на

критериях семантической спаянности или аналитичности значения

фразеологизма. Существует и номинативно-функциональная классификация

фразеологизмов, основанная на комплексе критериев - на

целостности​/​расчленённости номинативной функции, на способности называть

предмет или сообщать о признаке, отвлечённом от предмета, на

соотнесённости фразеологизма с определённым грамматическим классом

слов и на разграничении в структуре значения (сигнификата) денотативно ориентированного

компонента и компонента, выражающего субъективную модальность, содержанием которой является

презрительное, пренебрежительное, одобрительное и т. п. отношение

субъекта речи к обозначаемому фразеологизмом, и создающего экспрессивную окраску фразеологизма.

Переосмысление всего лексико-грамматического состава или одного из

компонентов - существенный признак фразеологизма, лежащий в основе

его образования и создающий структурно-семантическую специфику,

внутриязыковую идиоматичность, проявляющуюся в невыводимости значения

фразеологизма из «прямых» значений составляющих его слов и его

синтаксической конструкции, и идиоматичность межъязыковую, находящую

выражение в невозможности «буквального» перевода фразеологизма на

другой язык. Формирование фразеологизмов всегда протекает при синтагматическом взаимодействии всех компонентов

сочетания. Однако различия в языковой технике номинации приводят к образованию фразеологизмов,

различающихся по отмеченным выше типовым функционально-языковым и

структурно-семантическим свойствам (при индивидуальном смысловом

своеобразии каждого фразеологизма).

Смысловая метаморфоза, сопровождающая формирование

фразеологизма-идиомы, основывается на каком-либо из видов тропа

(см. Тропы), на алогизме или на широко

известном в данной культуре речении (ср. переосмысление на базе

метафоры - «идти по пятам», метонимии - «до гроба», алогизма в сочетании с

гиперболой - «согнуть в три погибели», библейского выражения -

«вавилонское столпотворение», и т. п.). Само переосмысление

осуществляется, как общее правило, в соответствии с формой индуктивного

умозаключения: от конкретного явления - к возможным (вероятным) его

проявлениям или последствиям (ср. «выбиться из колеи», т. е. перестать

вести привычный образ жизни). Для фразеологизмов-идиом, независимо от

синтаксического строения, характерно слитное значение и синтетическая знаковая функция, аналогичная знаковой функции,

присущей слову. Фразеосхемы - это синтаксические идиомы с аналитической знаковой функцией.

Переосмысление только одного из компонентов сочетания, формирование

нового значения которого протекает при доминации другого, номинативно

опорного для данного сочетания, приводит к образованию фразеологизмов

с аналитической, расчленённой номинативной функцией и таким же

характером значения (ср. «терять надежду» - переставать надеяться,

«крепкая дружба» - нерасторжимая дружба, «корень ошибки» - основание

ошибки). Такой косвенно-номинативный способ образования у слова

комбинаторно обусловленной знаковой функции приводит к семантически и

лексически связанной реализации его значения со строго определённым

рядом слов (ср. «завязать перестрелку» при невозможности сочетания

«завязать обстрел»).

Коммуникативная функция

фразеологизмов-предложений или устойчивых фраз, основную массу

которых составляют пословицы и крылатые выражения, обусловливает их

расчленённость на диктум и модус (см. Логическое направление), а вместе с тем и

семантическую двупланность - способность обозначать конкретную

ситуацию, соотносимую с объективной модальностью, и её иносказательный

смысл за счёт восприятия «буквального» значения как образной

мотивировки, соотносимой с оценочной и субъективно-эмоциональной

модальностью. Лексико-грамматический состав таких фразеологизмов

совмещает прямое и переосмысленное значения.

Фразеологическая устойчивость - результат закрепления узусом соотношения нового содержания за

определённым лексико-грамматическим обликом сочетания в целом или за

одним из составляющих его слов. Признак устойчивости выражается в

наличии константных элементов в структуре фразеологизма - хотя бы в

одном из её звеньев (лексическом, синтаксическом, морфологическом или фонетическом). Устойчивость - это не абсолютная

неизменяемость фразеологизма, а ограничение разнообразия

трансформаций, допустимых в соответствии с множественностью регулярных

способов выражения одного и того же смысла (ср. наличие лексических

вариантов во фразеологизме-идиоме «подложить​/​подсунуть свинью» при

ограничении в выборе глаголов-синонимов «подкинуть​/​подбросить»). В составе

фразеологизмов со значением аналитического типа в роли константных

элементов выступают слова со связанным значением - одно слово или серия:

ср. выражение смысла ‘начало’ в сочетаниях «впадать в панику, в тоску»,

но «приходить в смятение, в ужас», или «заводить, завязывать драку», но

«вставать, подниматься на борьбу». Константность пословиц, поговорок и

крылатых выражений связана с тем, что они являются «вкраплениями» в язык

из других семиотических систем - из фольклора

или авторского произведения.

Воспроизводимость фразеологизмов - проявление устойчивости в речи:

употребление фразеологизмов либо в «готовом виде» (при узуально

фиксированном диапазоне видоизменения), либо в соответствии с

закономерностями лексически и семантически связанного выбора слова со

связанным значением. Признак воспроизводимости отличает фразеологизмы

от свободных комбинаций слов, в т. ч. от таких, лексическая

стабильность которых создаётся референтно ограниченной (см. Референт) семантической валентностью одного из слов («карие глаза»).

Преобладающее большинство фразеологизмов обладает экспрессивно

окрашенным значением (см. Экспрессивность), которое несёт сведения и о

стилистической значимости фразеологизма. Субъективно-модальный

компонент семантики фразеологизма препятствует его использованию в

качестве нейтрального средства обозначения (ср. «преследовать» и

«наступать на пятки»). Исключение составляют те случаи, когда

экспрессивная окраска погашается вместе с утратой образной

мотивированности, что особенно характерно для слов со связанным

значением. Этот особый тип лексического значения широко используется в

языке для восполнения недостающих в нём словообразовательных средств обозначения, и

прежде всего для наименования признаков элементов непредметного

мира.

Содержание и форма фразеологизмов сохраняют все отмеченные

универсальные признаки независимо от типа языка, если в данном языке

существует категория слова, так как фразеологизмы - категория,

создаваемая сочетанием слов.

Значение фразеологизмов-идиом, будучи лексически опосредованным,

сохраняет коннотации, связанные как с

исходными значениями слов-компонентов, так и с образной основой

фразеологизма, поэтому значение фразеологизма всегда богаче по

смысловой структуре, чем лексическое значение

слова, и качественно отличается от него. Со

структурно-семантической спецификой фразеологизмов-идиом связана и

категория вариантности, которая проявляется в

возможности видоизменения лексико-семантического, лексического,

синтаксического, морфологического, фонетического и

стилистического облика фразеологизма, а также количественного

состава фразеологизма: «ни за какие блага​/​сокровища» (субъектная

валентность первого варианта может быть заполнена именами лица или

животного, а второго - только именем лица), «висеть​/​держаться на

волоске​/​на ниточке», «падать к ногам​/​в ноги».

Фразеологические сочетания соотносимы по характеру аналитического

значения со свободными сочетаниями слов. По

способу соотнесения с обозначаемой действительностью различаются

номинативно-целостные и номинативно-расчленённые значения

фразеологизмов этого типа. В составе первых слова со связанным

значением выполняют роль, аналогичную функции словообразовательных аффиксов (ср. «завязать знакомство» -

«познакомиться»), в составе вторых они сохраняют полнозначное

лексического значение («гробовая тишина»). Для многих многозначных слов

характерна связанность отдельных их значений.

Фразеологический состав языка - наиболее специфическая для данного

языка часть лексикона. Постоянно пополняясь новыми единицами,

фразеологический состав отражает культурно-исторический опыт народа,

а также особенности исторических законов развития данного языка.

Изучением и классификацией фразеологизмов занимается фразеология.

См. литературу при статье Фразеология.

В. Н. Телия.

Составить слова из слова фразеологизм