Петербу́ргская (ленингра́дская) шко́ла
в языкознании - одна из школ русского
(предреволюционного) и советского языкознания 20-30‑х гг. 20 в. В неё
входили в основном ученики И. А. Бодуэна де Куртенэ по Петербургскому
университету - прежде всего Л. В. Щерба, Е. Д. Поливанов,
Л. П. Якубинский, а также их (преимущественно Щербы) ученики, из
которых к «бодуэнизму» (выражение Поливанова) в 20-30‑х гг. тяготели
С. И. Бернштейн, В. В. Виноградов, Н. В. Юшманов, А. А. Драгунов и
другие. Сам Бодуэн де Куртенэ в письме к В. А. Богородицкому от 24
ноября (7 декабря) 1915 причислил к «лицам нашего направления» Щербу,
М. Ю. Ф. Фасмера, К. Бугу, Поливанова, Якубинского и ираниста
В. Б. Томашевского. Позже ученики Бодуэна де Куртенэ заявляли о
существовании определённого «бодуэновского» направления, к которому они
себя причисляли. В историографии русского и советского языкознания
термин «П. (л.) ш.» был введён А. А. Леонтьевым и Я. В. Лоей.
Перечисленных учёных на начальном этапе их научной деятельности
характеризует общность основных теоретических предпосылок, восходящая к
идеям Бодуэна де Куртенэ, при всем различии их конкретных научных
интересов, а иногда и взглядов по тем или иным вопросам. Язык понимался
ими вслед за Бодуэном де Куртенэ как процесс коллективного мышления или
как языковая деятельность, но не как статическая система (Якубинский:
язык - «не свод различных установившихся, застывших правил, а
непрерывный процесс...», «язык есть разновидность человеческого
поведения»; Поливанов: «язык должен изучаться как трудовая
деятельность, причём коллективная»; Щерба: грамматика - «сборник
правил речевого поведения»; Бернштейн: «языковая система - это
совокупность правил речевой деятельности»).
На первом этапе исследований Щерба, Поливанов, Якубинский сводили
социальный аспект языка к психологическому. Перелом в этом плане
наступает с середины 20‑х гг. У Поливанова это связано с новым
пониманием языка как «достояния... определённого общественного
коллектива, объединенного кооперативными потребностями», с его
исследованиями по теории языковой эволюции и по социальным механизмам
языковой гибридизации; у Щербы - с его учением о трояком аспекте
языковых явлений (сходные идеи высказаны в работах Бернштейна); у
Якубинского - с теорией языка как идеологии. Таким образом, с середины
20‑х гг. П. (л.) ш. можно охарактеризовать как социологическую.
Для лингвистов «бодуэновского» направления характерно
последовательное разграничение сознательного и бессознательного в
языковом мышлении (Щерба, «О разных стилях произношения и об
идеальном фонетическом составе слов», 1915). У раннего Якубинского это
разграничение (восходящее к Бодуэну де Куртенэ) переплетается с
учением об автоматизме, заимствованным у А. Бергсона. Здесь - корень
учения «русских формалистов» о различиях практической и поэтической
речи. В целом П. (л.) ш. развивала целевой и функциональный подход к
языку, опередив тем самым пражскую
лингвистическую школу. Так, Якубинский уже в 1919 прямо связывал
изучение «функциональных многообразий» речи с «целями речи».
Важна (и является явно бодуэновской) идея последовательного
различения описания языка «со стороны», т. е. рефлексии над ним
лингвиста, и рефлексии носителя языка, или «чутья говорящих на данном
языке людей» (Щерба). Из этой идеи развилась концепция
«лингвистической технологии» футуристов ЛЕФа и «Нового ЛЕФа» и
близких к лефовцам филологов - Якубинского, отчасти Г. О. Винокура и
других. Концепция эта - в необходимости «сознательной реорганизации
языка применительно к новым формам бытия» (С. М. Третьяков), в
«создании науки о сознательной стройке языка» (он же), «технология
речи - вот то, что должно родить из себя современное научное
языкознание» (Якубинский). Сюда же тяготеет положение о «субъективном» и
«объективном» методах исследования языка и
отсюда берут начало идеи об эксперименте в
языкознании (Щерба, Поливанов).
Широкое освещение получил вопрос о соотношении и месте в системе
языковедческих дисциплин исторического и описательного языкознания. Так,
у Поливанова мы находим разграничение историко-сравнительного
языкознания («история» по Бодуэну де Куртенэ) и лингвистической
историологии («динамика» по Бодуэну де Куртенэ). Своеобразное различение
статики и динамики сформулировано в ранних работах Щербы.
Фонологические идеи языковедов П. (л.) ш.
связаны с бодуэновским различением двух видов единиц - языковых и
функционально-речевых. Основные идеи в этом плане сводятся к понятию фонемы как потенциальной части слова и противопоставлению активной и пассивной фонетики (как реализации более общего принципа)
(см. также Ленинградская фонологическая
школа). Работы Поливанова и высказанные ранее идеи Щербы положили
начало развитию фонологии языков слогового
строя.
Вслед за Бодуэном де Куртенэ его ученики построили хотя и
противоречивую, но достаточно стройную систему языковых единиц и уровней.
Различается 2 ряда единиц: формально-грамматические («грамматика», по
Щербе) и функционально-лексические («лексика», по Щербе). В первом ряду
единиц выделяются уровни, связанные с «морфологией» (Поливанов) - фонема, морфема, слово-синтагма (Поливанов) - и связанные с
«синтаксисом», - синтагма (Щерба) или словосочетание (Поливанов), фраза (то же Якубинский называл «конструкциями»).
Во втором ряду различаются лексика (по
Поливанову, с единицей-словом как лексемой) и фразеология (Поливанов; Якубинский говорит в этом
смысле о «шаблонах») с единицами - словосочетанием (Щерба) и предложением.
Часть лингвистов «бодуэновского» направления, прежде всего Щерба,
усвоили и развили бодуэновскую теорию письма и
письменной речи (работы Бернштейна, Винокура, Виноградова, Юшманова,
отчасти Поливанова).
По существу, большинство общеязыковедческих подходов, характерных для
советской лингвистики последующих десятилетий, можно уже найти в
работах П. (л.) ш. Однако дальнейшая научная судьба петербургских
учеников Бодуэна де Куртенэ сложилась по-разному. Щерба в основном стал
заниматься проблемами описательной грамматики, фонетики, лексикографии и лингвистическими проблемами
обучения иностранным языкам. Якубинский после кратковременного
увлечения «новым учением о языке» Н. Я. Марра
обратился к истории русского языка. Поливанов,
напротив, вступил с «яфетидологами» в резкий научный конфликт и стал
заниматься востоковедческой проблематикой, одновременно развивая (на
материале китайского, японского, тюркских языков)
идеи бодуэновской школы в области языковых единиц, типологии и т. п.
Дальнейшее развитие идей П. (л.) ш. осуществлялось прежде всего в
Ленинградском университете учениками Щербы, Поливанова, Якубинского.
Так, фонологическая теория Щербы, неотделимая от общелингвистических
идей П. (л.) ш., развивалась ленинградской фонологической школой
(Л. Р. Зиндер, М. И. Матусевич, Л. В. Бондарко и другие); её
ответвлением является концепция С. И. Бернштейна и отчасти концепция
Г. П. Торсуева. Грамматическая теория Поливанова была развита его
учениками-востоковедами, например Драгуновым, фонология языков слогового
строя - М. В. Гординой и В. Б. Касевичем. Наиболее последовательное
развитие почти всех основных положений П. (л.) ш. принадлежит
С. И. Бернштейну. Многие идеи П. (л.) ш., а также идеи А. А. Шахматова
легли в основу формирования оригинальных языковедческих взглядов
Виноградова, оказавших огромное влияние на развитие советской
лингвистики (см. Виноградовская школа в
языкознании).
Якубинская-Лемберг Э., Профессор Л. П. Якубинский. «Учёные
записки ЛГУ», 1949, в. 14;
Памяти академика Л. В. Щербы. Сборник статей, [М.], 1951;
Иванов В. В., Лингвистические взгляды Е. Д. Поливанова,
«Вопросы языкознания», 1957, № 3;
Леонтьев А. А., И. А. Бодуэн де Куртенэ и Петербургская
школа русской лингвистики, «Вопросы языкознания», 1961, № 4;
его же, Евгений Дмитриевич Поливанов и его вклад в общее
языкознание. М., 1983 (лит.);
Поливанов Е. Д., Статьи по общему языкознанию, М.,
1968;
Щерба Л. В., Языковая система и речевая деятельность, Л.,
1974;
Виноградов В. В., История русских лингвистических учений,
М., 1978;
Шарадзенидзе Т. С., Лингвистическая теория И. А. Бодуэна де
Куртенэ и ее место в языкознании XIX-XX вв., М., 1980;
Теория языка, методы его исследования и преподавания. К 100‑летию со
дня рождения Л. В. Щербы, Л., 1981;
Зиндер Л. Р., Маслов Ю. С., Л. В. Щерба -
лингвист-теоретик и педагог, Л., 1982 (лит.);
Якубинский Л. П., Язык и его функционирование. Избранные
работы, М., 1986.
А. А. Леонтьев.
