Слова, появившиеся в языке восточных славян в VI-IX вв. в период расселения славян в Восточной Европе и взаимодействия их с балтийскими и финно-угорскими племенами.
Слова, появившиеся в языке восточных славян в VI-IX вв. в период расселения славян в Восточной Европе и взаимодействия их с балтийскими и финно-угорскими племенами.
Лексика, включающая в свой состав следующие парадигмы:
1) тематическая парадигма "животные": белка, кошка, лошадь;
2) тематическая парадигма "Птицы": жаворонок, зяблик, коршун, селезень, снегирь;
3) тематическая парадигма "Предметы домашнего обихода": бадья, бечевка, жаровня, корзина, коромысло, костыль, плошка, самовар;
4) тематическая группа "Пища": колобок, корж, кулеш, перец, пряник;
5) тематическая группа "Цвет": белобрысый, голубой, коричневый, сизый, смуглый;
6) тематическая группа "Физическое свойство": бойкий, долговязый, долгорукий, едкий, зоркий, корноухий, кургузый, курносый, расторопный, удалой;
7) тематическая парадигма "Квалифицирующий признак": дешевый, нужный, удобный, хороший, юркий.
Лексика, включающая в свой состав следующие парадигмы:
1) тематическая парадигма «животные»: белка, кошка, лошадь;
2) тематическая парадигма «Птицы»: жаворонок, зяблик, коршун, селезень, снегирь;
3) тематическая парадигма «Предметы домашнего обихода»: бадья, бечевка, жаровня, корзина, коромысло, костыль, плошка, самовар;
4) тематическая группа «Пища»: колобок, корж, кулеш, перец, пряник;
5) тематическая группа «Цвет»: белобрысый, голубой, коричневый, сизый, смуглый;
6) тематическая группа «Физическое свойство»: бойкий, долговязый, долгорукий, едкий, зоркий, корноухий, кургузый, курносый, расторопный, удалой;
7) тематическая парадигма «Квалифицирующий признак»: дешевый, нужный, удобный, хороший, юркий.
Слово шкура в русский литературный язык вошло не ранее XVI-XVII вв. Характерно, что оно еще не указано в «Треязычном лексиконе» Ф. Поликарпова (1704). Нет этого слова и в «Немецко-латинском и русском лексиконе» 1731 г. Однако в «Словаре Академии Российской» 1789-1794 гг. слово шкура рассматривается как общерусское и общеизвестное.
В древнерусском языке до XV в. отмечено употребление лишь слова скора в значении \`шкура, мех, меха'. Акад. И. И. Срезневский в своих «Материалах» привел примеры широкого применения этого слова в языке летописи и деловых памятников (Срезневский, 3, с. 380-381). Это говорит о том, что слово скора является народным восточнославянизмом (ср. скорняк).
Форма шкура двигалась в русский литературный язык с Юго-Запада - из белорусских и украинских говоров. А там она укрепилась, очевидно, под польским влиянием, под влиянием Мазураканья, шепелявого произношения согласных. И. Волк-Левоневич в статье «Еще к вопросу о "ляшских" чертах в белорусской фонетике» был готов возводить колебания в белорусском произношении шкура - скура к балтийско-славянскому периоду (Slavia, ročn. 9, seš. 3, 1930, с. 522-523). Но проф. А. М. Селищев на это резонно заметил: «Неужели роза, сабля, жемчуг относятся к периоду "балтийско-славянскому"? Небольшая справка с историей этих слов и вещей, справки с историей взаимоотношений белорусов с соседними народами должны были бы удержать от утверждения, что в словах шабля, рожа, шкура - скура, при старом скора и др. отражается "реликтовое произношение". В слове скура следовало бы обратить внимание на гласный у в корне»25.
В русском литературном языке слово шкура укрепилось в первой половине XVIII в.
Заметка ранее не публиковалась. В архиве есть рукопись на 3 листках. Печатается по рукописи с внесением некоторых уточнений. - В. Л.
25 Селищев А. Соканье и шоканье в славянских языках // Slavia, ročn. 10, seš. 4, 1931. С. 741.