ЯЗЫКОВА́Я ПОЛИ́ТИКА - под Я. П. в наст. время понимается научно организованная программа воздействия на общественно-речевую деят-ность, а также меры по формированию нац. языков. Объективный характер норм лит. языка и независимость от воли человека тенденций язык. развития вовсе не исключают возможности планомерного "подталкивания" речевой практики в направлении общей эволюции языка, возможности совершенствования культуры речи. Образованная часть об-ва никогда не была безразличной к своему языку. Почти всегда находились сторонники язык. обновления, даже реформ языка, а с др. стороны - ревнители чистоты и правильности старых, традиц. речевых навыков. В Моск. Руси еще в средние века, в период т. н. "второго южнослав. влияния" с архаизированным церк.-слав. языком ("плетением словес"), вступили в конкуренцию деловой стиль договорных и правовых грамот, разговорно-бытовая лексика челобитных и др. светских памятников старины. В нач. 19 в. сторонники "нового слога" (реформа Н. Карамзина) встретили упорное противодействие А. Шишкова и его последователей, призывавших к реставрации патриархально-книжной "славянщизны". Различие в лингвистич. взглядах во многом определило противостояние западников (А. Герцен, В. Белинский, Т. Грановский и др.) и славянофилов (М. Погодин, К. Аксаков и др.). Особенно резкие изменения в Я. П. наблюдаются в период острых социальных конфликтов. "Языковой революцией" назвал П. Лафарг речевые сдвиги во времена франц. рев-ции 1789-94. В России после 1917, в бурную пору крутых переломов, появились призывы: "Долой старый интеллигентный язык!", "Даешь новый комсомольский язык!" Очевидно, что такие настроения ломки рус. яз., лозунги, направленные на разрыв плодотворных связей с прошлым, наносили лишь ущерб обществ.-речевой практике. Рев. взрыв, коренное изменение структуры яз. просто невозможны. Лит. яз. в основной части своего словарного и грамматич. строя всегда основывается на традиции, на преемственности. Иначе исчезло бы взаимопонимание между поколениями, нарушилась бы связь времен. Значит. место в Я. П. принадлежит пуристским воззрениям (пуризмом, от лат. purus - чистый, называют стремление очистить язык от иноязычных слов и разного рода новообразований). Пуристское движение, направленное к ограничению заимствования и сохранению самобытности языка, играло в истории и положительную роль (напр., борьба против засилья нем. яз. в Чехии, бережное отношение к исконному словарному фонду в Финляндии и др.). В России непомерное увлечение галлицизмами в 18 - нач. 19 в. стало предметом критики со стороны передовых писателей и обществ. деятелей того времени. А. Грибоедов назвал такую речь смешением "французского с нижегородским". Чаще же, однако, настойчивые попытки пуристов искусственно задержать развитие языка, требования изгнать из речи вообще все иноязычные слова оканчивались безрезультатно. Не избежал подобных крайних взглядов и страстный собиратель рус. слов В. Даль. Заимствованные слова он называл "чужесловами", "сухой прищепой на живом теле родной речи". Вместо инстинкт он предлагал употреблять слово побудок, вместо горизонт им рекомендовались старинные и диалектные слова: кругозор, небозем, небоскат, завес, закрой, озор, овидь. Во мн. случаях категорические суждения пуристов основывались на личном вкусе, на субъективно-пристрастном восприятии язык. явлений. Бесполезным справедливо назвал вкусовой пуризм известный языковед Г. Винокур. Очевидно, что результативная Я. П., успешная нормализация языка и совершенствование речевой культуры должны основываться не на личном вкусе, а на осмыслении и пропаганде объективных закономерностей язык, развития. ТактикаЯ. П. в наши дни опирается не на дидактич. изучения и категорич. запреты, а на аргументир. объяснение происходящих в яз. процессов. Успех Я. П. в значительной мере зависит от повышения общей культуры, увеличения суммы гуманитарных знаний и расширения лингв. кругозора. Совр. Я. П. немыслима без научного прогнозирования изменения языка. Хотя лингв. наука в настоящее время еще не в силах дать долгосрочный прогноз, нек-рые общие и относительные предположения на сравнительно близкий, обозримый период могут быть сделаны. Изучение истории яз. не является самоцелью, оно способствует установлению основных направлений его эволюции. Историк рус. яз. А. Потебня справедливо писал: "Основной вопрос векового знания: откуда и, поскольку можно судить по этому, куда мы идем..."
Лит.: Жирмунский В. М. Нац. язык и социальные диалекты. Л., 1936; Вопросы формирования и развития нац. языков. М., 1960; Рус. язык и советское общество. М., 1968; Ярцева В. Н. Развитие нац. лит. англ. языка. М., 1969; Швейцер А. Д. Вопросы социологии языка в совр. амер. лингвистике. Л., 1971; Будагов Р. А. Воздействие человека на язык // Совр. проблемы литературоведения и языкознания. М., 1974; Хауген Э. Лингвистика и языковое планирование // Новое в лингвистике. М., 1975. Вып. 7; Домашнев А. И. Нац. язык и его социо-функциональная стратификация // Изв. Отд. лит. и яз. 1989. Т. 48, № 6.
Языкова́я поли́тика -
совокупность идеологических принципов и практических мероприятий по
решению языковых проблем в социуме, государстве. Особой сложностью
отличается Я. п. в многонациональном государстве, так как в этом случае
она должна учитывать такие факторы, как многоязычие, своеобразие национального состава и
межнациональных отношений, роль отдельных языков и их носителей в
общественной жизни. Идеологические принципы и практические мероприятия в
области Я. п. взаимозависимы и неразделимы, а поскольку Я. п.
является составной частью национальной политики, она в основных чертах
зависит от общих принципов последней. Примером демократической
реализации Я. п. в многонациональном государстве является ленинская
национальная и языковая политика.
Я. п. связана с сознательным воздействием общества на язык, и с этой
точки зрения она представляет собой концентрированное выражение методологических и социальных основ, определяющих
идеологическое и практическое отношение той или иной
государственно-политической системы к функционированию, развитию и
взаимодействию языков, к их роли в жизни народа или народов. В центре
внимания Я. п. находятся наиболее крупные национально-языковые проблемы
широкого социального и идеологического значения; далеко не все частные
изменения и реформы (например, некоторые изменения в орфографии, мероприятия, направленные на повышение
культуры речи, и т. п.) могут быть правомерно отнесены к сфере её
действия.
Я. п. оказывает влияние прежде всего на лексико-семантическую
систему, особенно на общественно-политическую лексику, а также на стилистическую дифференциацию
литературного языка, на диалектное членение языка и стирание диалектных
различий, на проводимые государством орфографические реформы.
В соответствии с идеологическими целями определённых классов в
области культуры Я. п. может быть перспективной (в советской научной
литературе такая политика называется языковым строительством; в
западноевропейской и американской литературе употребляется термин
«языковое планирование») и ретроспективной (культура языка или речи).
В социалистическом обществе первостепенное значение приобретает
решение таких задач, как практическое осуществление равноправия наций,
народностей и их языков, создание национальной государственности,
обслуживаемой национальным языком, развитие национальной культуры на
базе родного языка и соответственно обеспечение необходимых условий
для этого: создание алфавитов для ранее бесписьменных языков, обучение
на родном языке, организация развития науки и культуры на национальных
языках, широкое применение родных языков в сферах массовой коммуникации (печать, радиовещание, телевидение,
кино), а также в официальной переписке и делопроизводстве.
Я. п. в СССР опирается на положение В. И. Ленина о том, что
«безусловным требованием марксистской теории при разработке какого бы
то ни было социального вопроса является постановка его в определённые
исторические рамки, а затем, если речь идёт об одной стране (например, о
национальной программе для данной страны), учёт конкретных
особенностей, отличающих эту страну от других в пределах одной и той же
исторической эпохи» (Полн. собр. соч., т. 25, с. 263-264). Ленинская
национальная политика с первых лет Советской власти была положена в
основу языкового строительства в СССР - многонациональном государстве,
многие из народов которого до Октябрьской революции 1917 не имели
возможности нормально развивать и использовать свои языки, в наибольшей
степени - те народы, у которых не было собственной письменности.
Равенство граждан СССР перед законом независимо от их национальности
и языка утверждено в Конституции СССР и конституциях союзных республик;
одним из конституционных прав является право на обучение в школе на
родном языке. Важнейшие достижения Я. п. в СССР - научная разработка и
введение в практику новых, соответствующих фонетическому строю языков алфавитов для многих
народов, создание таких алфавитов для ранее бесписьменных народов:
быстрое и разностороннее развитие младописьменных литературных
языков; высокий уровень общественных функций языков (см. Языки народов СССР). Процессы дальнейшего развития
языков интенсивно продолжаются; усиливается роль и значение
национальных языков союзных и автономных республик, многие из них стали
государственными языками; русский язык
функционирует как язык межнационального общения и как официальный язык в
СССР. Является одним из мировых языков (см. Международные языки).
Проявлением Я. п. в феодальную эпоху было навязывание языка
завоевателей покоренным ими народам (ср. распространение в средние
века арабского или персидского языка в иноязычных регионах). Для
Я. п., основанной на буржуазной идеологии, в разные исторические периоды
свойственна практика исключения из сферы внимания государства
диалектов и языков национальных меньшинств, что приводит к вымиранию
этих языков и диалектов, практика ограниченного использования языков
малых народов, политика так называемой языковой лояльности лишь по
отношению к языку национального большинства, политика «вестернизации»
(ориентация развивающихся стран на языки бывших колониальных держав,
преимущественное расширение сферы их применения), пренебрежительное
отношение к языкам и культурам угнетённых народов.
Американские социолингвисты применительно к США предпочитают говорить
не о языковом плюрализме, а именно о языковой лояльности: подобная
Я. п., создавая иллюзию свободы любого подхода к вопросу о роли языка в
жизни его носителей, в развитии национальной культуры, в
общественно-политической жизни народа, на деле освобождает
государство от экономических, социальных, политических, моральных
забот о языках зависимых народов и обусловливает недооценку государством
языков национальных меньшинств, их роли и значения в жизни их носителей,
отказ от содействия их развитию, расширению их социальных функций.
Дешериев Ю. Д., Советская методология, теория и практика
планирования и прогнозирования языкового развития, М., 1970;
его же, Социальная лингвистика. К основам общей теории, М.,
1977;
Никольский Л. Б., Синхронная социолингвистика, М.,
1976;
его же, Язык в политике и идеологии стран зарубежного
Востока, М., 1986;
Швейцер А. Д., Современная социолингвистика, М., 1977;
Языковая политика в афро-азиатских странах, М., 1977;
Язык и идеология, К., 1981;
Современная идеология, борьба и проблемы языка, М., 1984;
Fishman J. A. [a. o.], Language loyalty in the
United States, The Hague - [a. o.], 1966;
Sprache und Ideologie, hrsg. von W. Schmidt, Halle
(Saale), 1972.
Ю. Д. Дешериев.