Род -
грамматическая категория, свойственная разным
частям речи и состоящая в
распределении слов или форм по двум или трём
классам, традиционно соотносимым с признаками пола или их отсутствием;
эти классы принято называть мужской, женский,
средний род. Классифицирующая категория для существительных, анафорическая - для местоимений 3‑го лица
единственного числа (см. Анафорическое отношение), словоизменительная (синтаксическая) - для остальных частей речи. Род
смыкается с именными классами как
разновидность согласовательных классов.
Семантические основания родовой классификации
ещё более размыты, чем в именных классах. Лишь в части существительных
можно видеть отражение реальных половых различий (названия людей и
некоторых животных, ср. «брат» - «сестра», «царь» - «царица»,
«жеребец» - «кобылица», лат. lupus - lupa
‘волк’ - ‘волчица’ и т. п.). Отсутствие чётких формальных показателей
рода у существительных (в индоевропейских языках
можно говорить лишь о преобладании в женском роде основ на -a, в мужском
роде - основ на -o) привело к образованию промежуточных классов слов,
которые ещё в античных грамматиках называли
ср. рус. «сирота», «неряха», греч. ὁ ἵππος ‘конь’ - ἡ ἵππος ‘лошадь’, и обоюдными (греч.
ἐπίκοινα) - рус. «собака», греч.
ἡ χελιδών ‘ласточка’, нем.
(die Maus ‘мышь’ и т. д. Особенность этих классов
в том, что они содержат имена формально одного рода, но приложимы к
лицам (особям) обоего пола. Разница между ними проявляется в согласовании, которое вообще считается
главным показателем рода (синтаксический критерий определения рода);
морфологический критерий (оформление имени и
разные типы склонения) не даёт такого однозначного определения рода, как
синтаксический. В синтаксическом плане имена общего рода имеют двоякое
согласование, в зависимости от пола лица (особи), к которому они
относятся (ср. «сосед такой неряха»/«соседка такая неряха»), а именно
обоюдного рода - одну согласовательную модель (ср. «он/она сущий
хорёк»); существительные общего рода выступают в предложении в виде согласуемых предикатов, а
существительные обоюдного рода - в виде несогласуемых.
Категория рода - характерная черта грамматического строя индоевропейских языков, хотя
они отражают разную степень сохраняемости рода, что находится в прямой
зависимости от устойчивости синтетизма
в системе словоизменения. Древние языки (авестийский, санскрит, греческий, латинский)
демонстрируют трёхродовую систему, но в хеттском - 2 рода: общий (одушевлённый) и средний,
что иногда трактуется как более древнее состояние. В современных языках
встречаются как трёхродовые системы (например, в славянских языках и в немецком
языке), так и двухродовые (в романских, иранских). Развитие аналитизма в английском
языке привело к разрушению словоизменения и утрате родовых
противопоставлений в именах, род превратился в
скрытую категорию (см. Скрытые категории), обнаруживаемую только через
анафорические местоимения he, she, it (‘он’,
‘она’, ‘оно’). Значительно разрушен род в иранских языках (в некоторых
утрачен полностью), что также связано с развитием аналитизма; в скандинавских языках трёхродовая система
преобразовалась в двучленную по признаку одушевлённости/неодушевлённости. Функция различения
рода часто переходит от флексии к артиклю, как в немецком языке (der - die - das) или романских (франц. un - une, le - la),
но возможна вторичная морфологизация рода, как в испанском, где сформировался значительный пласт
слов с аффиксальным различением мужского и женского рода (ср. hermano ‘брат’ - hermana
‘сестра’, cabrón ‘козёл’ - cabra ‘коза’ и др.).
В славянских языках наблюдается не только сохранение, но и усложнение
трёхродовой системы. Так, в русском языке
категория рода неразрывно сплелась с категорией
одушевлённости/неодушевлённости, образовав единую категорию
согласовательных классов; выделяется 6 таких классов (плюс особый класс
имён pluralia tantum, см. Число), так как каждый род имеет одушевлённый и
неодушевлённый подроды (ср. пары форм им. п. ед. ч./вин. п. мн. ч.:
«новый дом/новые дома» - «новый директор/новых директоров», «новая
дверь/новые двери» - «новая лошадь/новых лошадей»). Различение двух
подродов может развиваться только в одном роде (например, в сербскохорватском и чешском - в мужском роде). Возможно дальнейшее
усложнение системы рода, как, например, в польском
языке, где в пределах мужского рода различаются одушевлённый и
неодушевлённый (в единственном числе), а в пределах одушевлённого -
личный и неличный подроды (во множественном числе), ср. им. п. ед. ч.
dom / вин. п. ед. ч. dom -
им. п. ед. ч. pies (‘собака’), chłop (‘крестьянин’) / вин. п. ед. ч. psa, chłopa - им. п. мн. ч. psy,
chłopy - вин. п. мн. ч. psy, chłopów.
Индоевропейская трёхродовая система трактуется как результат
преобразования более древней двухклассной системы; А. Мейе полагал, что
род развивался из оппозиции одушевлённость - неодушевлённость,
К. К. Уленбек - из оппозиции активность - пассивность. Обе трактовки
можно свести к одному основанию, и с середины 20 в. утверждается мнение,
что предыстория рода связана с преобразованием контенсивного
(семантико-синтаксического, см. Типология лингвистическая) типа индоевропейского праязыка, т. е. с переходом от активного строя к номинативному, так что на стадии активной типологии
индоевропейский язык должен был обладать двухклассной системой
активных/инактивных имён, которая через признак
одушевлённости/неодушевлённости трансформировалась в родовую. Следы
былой двухклассной системы обнаруживаются в реконструируемых формах склонения [например, окончание *‑s (ø) для им. п.
ед. ч. имён мужского и женского рода и *‑m для имён среднего рода при
окончании вин. п. ед. ч. *‑m, общем для трёх родов, или формах
вопросительного местоимения *kʷi‑s ‘кто’ - *kʷi‑d ‘что’].
Род свойствен афразийским языкам,
где двухродовая система (мужской - женский) также возводится к системе
активных/инактивных имён, которой, в свою очередь, предположительно
предшествовала более разветвлённая система именных классов. Многие языки
не имеют рода, например финно-угорские, тюркские, монгольские, банту и другие. В некоторых языках, имеющих именные
классы, родовые различия для названий лиц (муж. - жен.) образуют одно из
классных противопоставлений, например в нахско-дагестанских языках, ср. гунзибское иеру оже ‘маленький мальчик’ (I класс,
показатель ø‑) - йиеру кид ‘маленькая девочка’ (II класс, показатель
й‑).
Род считается пережиточной, «палеонтологической» категорией, уходящей корнями в
особенности древнего мифологического мышления, и потому представляет
интерес для исторической этнолингвистики.
Леви-Брюль Л., Первобытное мышление, пер. с франц., М.,
1930;
Есперсен О., Философия грамматики, пер. с англ., М.,
1958;
Карпинская О. Г., Типология рода в славянских языках,
«Вопросы языкознания», 1964, № 6;
Зализняк А. А., Русское именное словоизменение, М.,
1967;
Потебня А. А., Из записок по русской грамматике, т. 3, М.,
1968;
Виноградов В. В., Русский язык, 2 изд., М., 1972;
Ельмслев Л., О категориях личности - неличности и
одушевлённости - неодушевлённости, в кн.: Принципы типологического
анализа языков различного строя, М., 1972;
Кацнельсон С. Д., Типология языка и речевое мышление, Л.,
1972;
Климов Г. А., Типология языков активного строя, М.,
1977;
Meillet A., Linguistique historique et
linguistique générale, t. 1, P., 1926;
Royen G., Die nominalen Klassifikations-Systeme
in den Sprachen der Erde, Mödling, 1929;
Fodor J., The origin of grammatical gender,
«Lingua», 1959, v. 8, № 1;
Ibrahim Muhammad Hasan, Grammatical gender: Its
origin and development, The Hague, 1973;
Noun classes and categorization, Amst., 1986.
В. А. Виноградов.